– Что мы теряем? – пожал плечами Веденеев.
– Если оторвёмся от погони, наоборот, выиграем главный приз – время.
– Берите выше – жизнь, – сказала Роза. – Но будет очень холодно. Температура на поверхности Гипериона близка к минус ста восьмидесяти градусам.
Проводник что-то пробормотал.
– Он говорит, мы пойдём вглубь спутника, но и там температура достаточно низка, под минус восемьдесят.
– Включим обогрев кабины.
– В кузове нет отопления, – напомнил Веденеев.
– Тогда не стоит рисковать.
– А если догонят преследователи?
– Будем отстреливаться.
– Ты даже не держал никогда в руках оружия.
– Я… поеду… в кузове.
– Ты будешь крутить баранку, – возразила Роза. – У вас есть что-нибудь меховое в кузове?
– Н-нет, только брезентовые чехлы, упаковки сизаля…
– Чего?
– Ветошь.
– Можно пробить вентиляционное окно из кабины в кузов, – сказал Веденеев после паузы. – Чтобы туда шёл тёплый воздух.
– Нарушим герметичность кабины.
– Она и так не стопроцентна.
– Сооружайте окошко, – решила Роза, жестом указав проводнику на дверцу кабины.
Они вылезли.
Пока Веденеев и Айрат с помощью резака и ножа проделывали в задней стенке кабины отверстие, Никанор задал программу обогрева компьютеру машины, хотел было вылезти за девушкой, но она вернулась, впустив в кабину клуб холода. О чём она говорила с проводником, осталось неизвестным.
– Готово?
– Как будто.
– Можем отправляться.
Выбрались обратно из «предбанника» портала, в котором тоже было холодно, почти как на поверхности Гипериона, и отсутствовал воздух, и Никанор, взмолившись в душе русским богам, повёл грузовик, не особенно разгоняясь, между гребнями долин и кратеров, повинуясь подсказкам проводника.
Впрочем, разогнаться как следует им не дал не только специфический ландшафт Гипериона, но и слабая гравитация этого «куска пемзы». Стоило колёсам «КАМАЗа» наткнуться на бугорок, и он подпрыгивал на метр, а то и на два, пролетая над буро-коричневой поверхностью спутника по два-три десятка метров. К счастью, ехать по открытой местности долго не пришлось. Примерно в двух сотнях метров от покинутого портала в каменной нише возникла борозда, которая через минуту нырнула в недра Гипериона и превратилась в извилистый, то сужающийся до размеров канализационной трубы, то расширяющийся до тоннеля метро ход, часто пересекающийся с другими ходами или кавернами.
Несмотря на включённую на полную мощность систему отопления, в кабину стал вползать холод. Лобовое стекло запотело, и его приходилось всё время протирать. Внешний термометр выдал цифру в минус девяносто пять градусов, внутренний показал минус пятнадцать.
