Когда Азазель появился в комнате, Михаил полулежал в кресле, сомкнув веки, однако Азазель сразу сказал с порога:
– Ого! Пузо не лопнет?.. Ты напузырился, как паук…
Михаил распахнул глаза, Азазель замер, белки глаз Михаила абсолютно черные, но когда мигнул, чернота за пару мгновений ушла.
Он перевел дыхание, Михаил почти держит свои силы под контролем, хотя иногда выглядит страшновато, словно в самом деле ангел ада, силы элементаля то и дело напоминают о своем присутствии.
– И комнат ты, гад, – сказал вдруг Михаил, – в гостинице вблизи Сигора вполне мог снять на одну больше!
Азазель дернулся.
– Ты чего?
– Да все твои хитрости из головы не идут, – ответил Михаил зло. – Ты нарочито поселил меня в отдельную, чтобы Аграт осталась без номера и как бы вынужденно должна была прийти либо в вашу с Бианакитом, либо в мою!
Азазель отмахнулся.
– Да брось копаться в прошлом, зануда ты!.. Думай о дне насущном и хлебе… тоже насущном. Не расслабляйся, без нас хватает расслаблятелей. Мы должны за себя и за тех парней. Я пойду перекушу, а ты не теряй времени!.. Ты – элементаль, помни. Освой все, чем владел Кезим. Пусть не в полной мере, но все-таки… Все, я пошел питаться!
После его ухода Михаил, расположившись в кресле, требовательно протянул руку к журнальному столику. Чашка нехотя сдвинулась, рывком взлетела и метнулась ему прямо в лицо.
Он увернулся и успел перехватить в воздухе, довольный, что исхитрился и сумел, и злой, что собирал бы осколки, если бы ударила в лоб.
– Сосредоточься, – сказал он себе вслух. – Пока Азазель не видит…
После часа изнурительных тренировок чашка послушно взлетала и опускалась на подставленную ладонь. Он вздохнул с облегчением, хотя все тело ноет, словно перетаскал гору валунов, а в теле жар и опустошающая слабость.
Азазель сидит на кухне перед широкоформатным дисплеем на столе, на экране сменяются чертежи и строчки с формулами, справа от руки широкое блюдце с печеньем и пустая чашка из-под кофе.
Михаил грузно опустился рядом в кресло, которое скрипнуло, реагируя на тяжелое тело.
По взмаху руки Азазеля чашка наполнилась темным горячим кофе, сама предупредительно придвинулась так, что он только слегка растопырил пальцы, и она прижалась к его ладони.
Михаил подождал, но Азазель начал пить и причмокивать, тогда сосредоточился сам и осторожно наполнил другую чашку таким же ароматным горячим.
Очень медленно она соскользнула с поддона кофейного аппарата и поплыла по воздуху в сторону уже требовательно протянутой им ладони.
