Губы у нас сухие. Ничего особенного, я так и думал. Наверное, у поцелуев та же цель, что у объятий. Чтобы стало хорошо и уютно. Склоняю голову набок, может, так станет лучше. Прихватываю губами ее нижнюю губу. Оказывается, рот может быть таким нежным, особенно когда ничего не видишь. Она проводит языком по моим губам, и мне хочется отдернуть голову. Вспоминаю о двадцатипятицентовом леденце, который мы по очереди лизали целый час. Нам в рот словно попадает конфета, хотя никакой конфеты нет. Мы никуда не торопимся. Приятно, но не особенно. Впрочем, и не противно.
Генет гладит меня по лицу. Как в кино. Моя правая рука обнимает ее за плечи, соскальзывает на грудь. Чувствую соски, они не больше моих. Ее пальцы щекочут мне грудь, но мне совсем не щекотно. Провожу рукой ей по животу, потом ниже, под моей ладонью гладко, здесь ничего не торчит, здесь только нежная щель, и это удивительнее всего. Ее рука скользит у меня по талии, изучает мое тело. Когда она касается меня, это совсем иначе, чем когда я трогаю себя сам.
Дверь со двора на кухню отворяется.
Наверное, это Розина. Или Гхош и Хема. Шаги направляются в гостиную.
Отшатываюсь. Срываю с глаз повязку. Передо мной темная кладовая. Я точно инопланетянин после посадки на Землю.
В свете, падающем из кухни, глаза у Генет влажные, губы набрякли, лицо вспухло. Она отводит глаза. Со мной слепым ей было проще. Нос у нее вздернут, лоб высокий, она совсем не похожа на круглоголовую Розину, скорее на бюст Нефертити из моей книги «Заря истории».
Хотя повязки уже нет, чувства мои по-прежнему напряжены до предела. Я в состоянии провидеть будущее, оно написано у Генет на лице. Спокойные миндалевидные глаза скроют бешеный безрассудный темперамент, столь ярко проявившийся сегодня; скулы четко обозначатся, выдавая сильную волю; нос заострится; нижняя губа выпятится вперед; из бутончиков зрелыми плодами разовьются груди; обретут совершенные формы ноги. На земле красивых людей она будет первой красавицей. Мужчины — я уже знал это — почувствуют ее презрение и кинутся домогаться ее всеми силами. И я окажусь из их числа. А она будет чинить всяческие препятствия. Никогда больше между нами не наступит близость, такая, как сегодня, и я буду знать это и все-таки не оставлю попыток.
Я это чувствую, вижу. Словно вспышка осветила мое сознание. Жизнь покажет, прав ли я был.
Где-то в доме Розина окликает дочь.
Поднимаю с пола ремень. Не понимаю, почему мы оба так спокойны.
