— А как же! Ты же видела, как мы похожи?
— Но между вами разница буквально в пару лет, не больше!
Улыбнулся:
— Вообще‑то, в тридцать. Я — поздний ребёнок. Моя мама родила меня уже довольно…
Сглотнул. Осёкся. Океанка осторожно коснулась его руки, лежащей на подушке дивана:
— Прости. Не хотела тебя обижать… Если тебе неприятно, то не надо…
— Ничего. Моя мама погибла уже здесь.
— Сочувствую…
Пауза. Затем он, глубоко вздохнув, продолжил:
— Так вот, отец приехал в Русию без задания. Он просто должен был изучить страну, поискать точки соприкосновения, впоследствии — завязать официальные отношения между нашими государствами. А потребности в Империи у нас были большие.
— И какие, если не секрет?
— Какой там секрет!
Владимир махнул рукой.
— Никакого секрета нет. Женщины. Вот самая главная наша потребность.
— Женщины?!
Потрясение океанки было неподдельным. Ему даже стало смешно при виде её расширенных глаз.
— Да. А ты не заметила? На дискотеке? Большинство посетителей — молодые, крепкие ребята. Девушек — мизер. Да и те — русийки, гонведки, пруски. И ваши тоже.
Гера кивнула.
— Мужчин среди нас большинство. Причём — значительное. Даже подавляющее. И женского пола у нас острейшая нехватка. А у нас ни у кого нет ни малейшего желания уйти отсюда в мир иной бесплодными, не оставив продолжения своего рода.
— И у тебя?
— Разумеется!
— Тогда почему ты не оставил Хьяму?
— Я? Это она сделал свой выбор. И не в мою пользу. А теперь, потеряв своего мужа, решила вернуться ко мне? Я не спасательный круг, не убежище, где она может прийти в себя, отдохнуть, набраться сил, а потом снова сказать: 'Извини, но я так не хочу'. И уйти к кому‑нибудь ещё.
Недоумевающий взгляд океанки показал, что ей сообщили другую версию истории.
— Тебе рассказали другое?
Она отвернулась в сторону:
— Скажем, немного не так, как ты. Но в целом всё совпадает…
— Может, ошибся в паре слов. Но суть была именно такой. Она ушла от меня. И это достаточно. Я, лично, не могу её простить и попробовать начать всё заново. Но ты уводишь разговор в сторону…
— Скорее, ты. Собственно говоря я хотела тебя спросить лишь об одном — действительно ли я не вызываю у тебя никаких чувств?
— Зачем тебе это? Или хочешь остаться среди нас?
— Мой вопрос совсем на другую тему. Не уходи, пожалуйста, от ответа.
— Действительно. Пусть тебе, наверное, обидно это слышать.
— Обидно.
Отвернулась к стенке. Потом буркнула:
— Это всё, что я хотела от тебя услышать.
— Действительно — всё?
