Премьер-министр от души надеялся, что ничего хуже драконов и сфинкса уже не будет, но нет. Двух лет не миновало, а Фудж в очередной раз выпрыгнул из камина и сообщил о массовом побеге из Азкабана.
— Массовый побег? — хрипло повторил премьер-министр.
— Ничего страшного, ничего страшного! — тараторил Фудж одной ногой уже в пламени. — Мы их быстренько сцапаем! Это я так, для информации!
Премьер-министр хотел закричать: «Нет уж, постойте!» — но не успел: Фудж испарился в фонтане зелёных искр.
Что бы ни говорили пресса и оппозиция, премьер-министр не был глуп. Он прекрасно видел, что, несмотря на первоначальные заверения Фуджа, они почему-то встречаются довольно часто и с каждым разом колдун всё нервознее и нервознее. И хотя глава правительства муглов всячески избегал мыслей о, как он про себя выражался, другом министре, он не мог не опасаться, что в следующий раз известия окажутся совсем прискорбные. Вот почему нынешнее появление Фуджа — встрёпанного, раздражённого и слегка изумлённого тем, что премьер-министр не догадывается о причине его визита, — стало, пожалуй, худшим событием этой невероятно тяжёлой недели.
— Почему я должен знать, что происходит в... э-э-э... колдовском мире? — резко бросил премьер-министр. — У меня своя страна на руках. Хватает забот и без...
— Заботы у нас одни и те же, — перебил Фудж. — С Брокдейлским мостом дело не в изношенности. Ураган на самом деле не ураган. Убийства совершены не муглами. А семье Герберта Чорли пока что будет намного спокойнее без него. Мы сейчас помещаем его в больницу святого Лоскута, Институт причудливых повреждений и патологий. Перевод назначен на сегодня.
— О чём вы... я не понима... что?! — выпалил премьер-министр.
Фудж горестно вздохнул и сказал:
— Премьер-министр, мне очень жаль, но я должен сообщить, что он вернулся. Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут.
— Вернулся? Что значит «вернулся»?.. Ожил? То есть...
Премьер-министр стал судорожно вспоминать подробности страшного разговора трёхлетней давности об ужаснейшем из колдунов, что исчез пятнадцать лет назад, но перед тем совершил множество чудовищных преступлений.
— Да, ожил, — подтвердил Фудж. — Хотя... не знаю... в отношении человека, которого нельзя убить... Я не очень хорошо это понимаю, а Думбльдор толком не объясняет... но, как бы там ни было, у него есть тело, он ходит, разговаривает и убивает... да, полагаю, в рамках нашей беседы можно считать, что он жив.
Премьер-министр не знал, что ответить, однако, повинуясь извечному желанию выглядеть хорошо информированным, решил уточнить всё, что припоминал из предыдущих бесед.
