Он снова размахнулся и нанес несколько сильных ударов по ногам, а напоследок сломал Сигерду ключицу. Корчась и вопя от боли, мужчина упал на пол.
Задыхаясь от ужаса, Юлиана забилась в своих оковах, страстно мечтая остановить зверя, которого ей назначили в учителя.
— Прекратите! Не делайте этого! Остановитесь! Я не понимаю, зачем вы его мучаете, ведь вы даже ничего не спрашиваете у него!
— А смысл его спрашивать? — пожал плечами инкатор. — Он оглох! Ты слышала, с какой силой долбила ему в уши музыка? Даже если его барабанные перепонки и не полопались, то он все равно сейчас ничего не слышит! Сейчас докажу!
Он наклонился к уху Станга и громко проорал в него:
— Ты меня слышишь? Можешь убегать, если хочешь! Если за пять минут ты сможешь выйти за территорию тюрьмы, то я подарю тебе свободу!
Сигерд никак не отреагировал на его вопли, только еще сильнее зарыдал. Юлиана от бессилия сжала руки в кулаки. Врезавшееся в запястья железо только еще больше разозлило ее.
— Вам доставляет удовольствие над ним издеваться, да? Вы ведь это делаете сейчас без всякой цели!
Карминский швырнул дубинку на пол и сел за стол.
— Милая, я даже не пукаю без цели! — разваливаясь на стуле, глумливо ответил он. — И я ни над кем не издеваюсь, а как мне и приказано, обучаю свою студентку с помощью вот этого учебного пособия, — он кивнул на Сигерда. — Показываю ей азы пыток — неотъемлемую часть работы любого инкатора.
— С людьми можно договориться и без насилия! Вы просто не хотите приложить к этому усилия!
— Согласен, можно и без физического насилия! Психологическое мне нравится куда больше! Но оно срабатывает не всегда и не со всеми! И потом, детка — мы ведь говорим о тебе, так давай будем реалистами. Чтобы расколоть человека, нужно быть очень хорошим психологом, а ты им и через десять лет не станешь. Разве что выйдешь на уровень типичного психоаналитика, с умным видом выслушивающего детские воспоминания неспособных найти общий язык с женой или начальством неврастеников.
Карминский трагическим жестом приложил руку ко лбу и несчастно произнес:
— Ах, доктор, у меня не складываются отношения с людьми, я никому не могу доверять! — и тут же сам себе ответил, но уже уверенным, даже покровительственным тоном: — Это неудивительно! Ведь когда вам было три года, ваш друг по песочнице сломал слепленный вами куличик! Такая психологическая травма не может пройти бесследно! Думаю, за полгода напряженной работы я помогу вам осознать, что он сделал это вовсе не для того, чтобы вас обидеть, а просто оказался неуклюжим недоумком, и тогда вы снова поверите в искренность окружающих и полюбите этот мир!
