Наконец, с трудом установленный день его рождения и удача – мама на дежурстве. «У меня пирожные есть. Хочешь, чаю попьем? У тебя ведь вчера был день рождения». – «А откуда ты знаешь?» – «Да уж знаю». Он пришел с бутылкой вина, так что получился не только детский праздник с пирожными. Получилось покруче. Еще как покруче!..
Длинный очерк Катюши Золотовой с условным названием «Моя жизнь в искусстве обольщения» уместился в воспоминаниях Ирины в короткий отрывок, но на самом деле рассказывался автором не в один присест, а после каждого удачного эпизода, и в рассказе этом присутствовали не только факты, но и чувства, так что каждый случай превращался в маленький шедевр. Да и вообще – какой там очерк?! Сказка, песня, баллада – как угодно. В Катькиных талантливых рассказах красота и высота чувств были главными действующими лицами, волшебство и музыка сплетались воедино, и получалась неземная, божественная жизнь, ради которой стоило появиться на свет. Ира слушала подругу без зависти, предчувствуя, что и ей скоро, очень скоро явится это чудо. Пока она только готовилась, включалась, находясь на обочине чужой жизни и постепенно проникая внутрь.
По ночам, вспоминая Катькины истории, она долго не могла заснуть, и в полусне некий Лонгфелло напевал ей в ухо на русском, бунинском языке о скором свершении ее ожиданий:
Если спросите – откуда
Эти сказки и легенды
С их лесным благоуханьем,
Влажной свежестью долины,
Шумом рек и водопадов,
Шумом диким и стозвучным? —
Я скажу вам, я отвечу…
Но отвечал не он, отвечала бегущая по волнам девушка, созданная воображением другого романтика: «Добрый вечер, друзья! Не скучно ли вам на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу…»
Ире было не скучно. Она не торопилась, но бежала, бежала по волнам, дышала свежим морским воздухом, свободой и безграничностью чистого моря любви.
Она споткнулась на гребне одной из самых высоких волн, замерла, пошатнулась и чуть не рухнула в пучину, но удержалась, ухватившись руками за плотную от соли воду. Как говорится, приплыли. Катькин рассказ о дне рождения, новый воздушный замок, явившийся на пути упоительного движения, мигом превратился в грубый подводный камень. Детский день рождения Алексея с чаем, пирожными и алкоголем в прямом смысле слова опрокинул на спину всю предшествующую идиллию. Ира пришла в ужас. Мораль была попрана, красота изуродована – хотелось заткнуть уши и бежать от этого кошмара. Но талантливая Катька хорошо владела кистью художника, картина с ярко прописанными деталями разворачивалась на глазах наивной правильной Иры монументальным полотном, прославляющим естественные общечеловеческие ценности. Она сначала не хотела слушать, потом смирилась и наконец попала в зависимость. Ну да, с ней и раньше такое случалось. В детстве у нее была роскошная книга сказок Шарля Перро с яркими, блестящими, словно лакированными иллюстрациями. Каждая иллюстрация для сохранности прикрывалась тонким листом папиросной бумаги. Ира любила рассматривать эти картинки, сначала вглядываясь в таинственные очертания рисунка, просвечивающего через бумажную драпировку, а потом нежно, одним пальчиком приподнимая шуршащий полупрозрачный лист. По мере продвижения таким образом к середине книги ей постепенно становилось тревожно, она знала, что вот сейчас, совсем скоро появится
