— Ты мне угрожаешь? — сквозь зубы прошипела она, разглядывая растекающуюся лужу подбирающуюся к конспектам.
Эйрик проследил за её взглядом:
— Я пытаюсь быть с тобой предельно честным.
— И какие твои дальнейшие действия?
С этими словами Дилия, не выдержав, поднялась на ноги и проследовала за тряпкой.
— Любые, но я добьюсь своего.
Вернувшись, девушка, торопливо вытирая влагу со стола и убирая бумаги, раздражённо уточнила:
— То есть ты хочешь, чтоб мы занялись этим?
— Да, — твёрдо ответил Эйрик.
— И одного прощального раза тебе хватит?
— Да.
— Хорошо. Давай, бери меня, и покончим с этим.
Эйрик отреагировал удивлением, в его глазах мелькнул испуг.
Она, закончив наводить порядок, вздохнула, отшвырнула тряпку и встала в центр комнаты. Потом неторопливо разделась и спросила, абсолютно деловым, бесстрастным голосом, граничащим с полным безразличием:
— А теперь скажи, как мне встать?
— Ты меня пугаешь, — проговорил он, пытаясь не смотреть в её сторону.
— Не бойся, обещаю, что тебя не трону, — Дилия развернулась к нему спиной и, опершись на спинку кресла руками, прогнулась, показывая ему себя.
Через секунду она услышала хлопок закрывающейся двери. Дилия обернулась и с облегчением вздохнула. Он ушёл. Накинув на себя только кофту, она поспешно вернулась к учёбе, но, посидев ещё немного, поняла, что засыпает, и отправилась спать.
Среди ночи проснулась от непонятного ощущения скованности. Попыталась встать, но не смогла, её руки и ноги что-то держало. Привыкнув к темноте, увидела, что не одна, Эйрик стоял у окна и смотрел на неё.
— Что это значит? — буквально зарычала она, пытаясь освободиться.
— Я же обещал, что добьюсь своего. Мне от тебя подачки не нужны. Сама молить меня будешь.
— Отпусти меня, — попросила пленница.
— Нет, ты провинилась, и очень сильно, да ты и сама хотела себя наказать, так что, выходит, я тебе помогаю. Скажи спасибо и смирись. Позже заскочу, не скучай, — и он исчез.
Дилия не могла пошевелиться, её ноги были широко раздвинуты и примотаны чем-то похожим на паутину, с руками было проделано то же.
«Я убью его», — крутилось в голове.
Вконец обессилев в попытках освободиться от магических пут, она провалилась в тяжёлый, напряжённый сон. Проснулась от яркого света, бьющего ей прямо в глаза. В окно безжалостно заглядывало солнце. Увернуться было невозможно, и она зажмурилась. В голове роились всевозможные планы мести.
Вскоре появился Эйрик. Проверил, не ослабло ли заклинание, удерживающее её, и поинтересовался абсолютно спокойным голосом:
