Лисанн обреченно вздохнула.
— Думаю, мне придётся жить с этим.
Через полчаса, Лисанн стояла с открытым от удивления ртом, её челюсть практически отвисла до пола.
Серьезно? Он привёл её поиграть в аркаду[5]?
— Сколько тебе? Тринадцать? — спросила она, не веря своим глазам.
— Нет, детка, я — мужчина, — ответил он самодовольно, подмигивая ей. — Хочешь, чтобы я доказал это?
Скрестив руки на груди, Лиса постаралась выглядеть грозной.
Дэниел только ухмыльнулся.
— Оу, да ладно тебе! Это будет весело. Мы можем есть чипсы, пить содовую и веселиться.
Почему бы и нет?
Схватив её за руку, он потянул внутрь. Его возбуждение было заразным. Он был, как маленький мальчик: его глаза сияли. Лисанн признала, что ей нравилась его игривая сторона. Он был серьёзным большую часть времени.
Дэниел разменял десять долларов на билеты и дал ей горсть.
— Эм, думаю, что буду просто наблюдать.
Он ухмыльнулся и кивнул в сторону автомата с названием «МотоАпокалипсис».
— Этот автомат невероятен.
Около часа Дэниел играл на различных игровых автоматах. Лиса с удивлением наблюдала как он играл, словно гиперактивный ребёнок, напоминая ей своего брата. Каждый раз, выигрывая или набирая высокие очки, он поворачивался к ней и одаривал широкой улыбкой.
Ему даже удалось уговорить Лисанн присоединиться к нему в игре «Гонки Готэма», и надрать ей задницу во всех четырёх заездах.
Отказавшись от реванша, она напомнила ему о его обещании угостить её чипсами и содовой, после чего они присели на пару пластиковых стульев и наблюдали за группкой подростков, игравших в «Ридж гонщика».
Лисанн должна была признать, что, несмотря на ее нежелание ехать, она хорошо провела время. Единственная вещь, которая не давала ей покоя: как легко было забыть о том, что Дэниел глухой. Несколько раз она говорила с ним, когда он стоял к ней спиной, но потом вспоминала о его глухоте, и трогала за плечо.
Она видела, как легко было посторонним принять, что он груб. Девушка начинала понимать, почему он не хочет, чтобы люди узнали правду о нём, но Лисанн так и не смогла понять, почему для него было лучше, чтобы все считали его придурком. Она вспомнила мамину пословицу: «вы должны пройти милю в обуви другого человека прежде, чем судить его».
Вздохнув, она осознала, что много чего должна была понять.
Наконец—то Лиса решила, что уже достаточно поздно, и она обещала Кирсти пойти вечером с ней в клуб. Она очень хотела остаться с Дэниелом, но обещание есть обещание.
