Последним словам Зои придала особый акцент и с ужасом осознала, что это правда. На глаза навернулись слезы, она быстро зажмурилась. Но отец все заметил. Он испуганно взял дочь за руку.
– Я этого не осознавал. Ты… ты никогда мне не говорила.
«Нет, – подумала Зои, – я никогда ничего не говорила. По крайней мере такого – уж точно». Обычно она беседовала с отцом о строительных проектах и расчетах, а не о том, что касалось их отношений. Так уж у них повелось. И все шло хорошо – до последнего времени.
Он вздохнул.
– И куда же ты хочешь поехать?
– Я еще точно не знаю. Решу это экспромтом.
Зои считала, что врать отцу нельзя. Но если бы он узнал, что она хочет отправиться в Пендерак, то по-настоящему разбушевался бы. Все, что было связано с этим местом, до сих пор действовало на Джорджа, как красная тряпка на быка. Он не поймет желания Зои вернуться туда. Не говоря уж о том, что она собиралась поселиться у Галлахеров.
– Ага, – произнес отец.
На какой-то миг Зои показалось, что его не удовлетворил ее ответ. Но он оставил эту тему, возможно осознав, что дочь больше ничего не расскажет и не сообщит о своем плане.
– Мне отвезти тебя домой? – спросил Джордж.
Зои взглянула в окно на особняк напротив.
– Ты не хочешь ненадолго зайти к маме? Как раз удобный случай.
«Хотя бы стоило попытаться», – подумала она. Но отец лишь покачал головой. Как всегда.
– Зачем? Она меня не узнает. – В его голосе слышалась горечь.
– Ты не должен из-за этого полностью вычеркивать ее из своей жизни. Она ведь твоя жена, – напомнила ему Зои, хотя и знала, что в этом нет никакого смысла.
Он не мог смириться с болезнью Бренды, он этого никогда не умел. Была бы его воля, мать намного раньше очутилась бы в доме престарелых. Но этому помешала Зои.
Отец ничего не ответил, избегая смотреть ей в глаза, помолчал какое-то время. И затем поступил так, как делала сама Зои, когда тема ей не нравилась, – просто заговорил о другом:
– А что думает Филипп о твоих планах на отпуск? Он вообще о них знает?
– Он помог мне все уладить, – кивнула Зои.
– Хм.
Будущий зять не проинформировал Джорджа, и этот факт, очевидно, раздражал его.
А Зои была благодарна Филиппу за то, что он промолчал.
Обычно ее жених не очень любил что-либо скрывать от своего босса. Он все время старался прийти к консенсусу, часто выступал посредником между Зои и ее отцом, если их мнения кардинально расходились. За это они оба ценили Филиппа. Если бы слово было за отцом, то свадьба уже давно состоялась бы. Но Зои снова и снова отодвигала этот момент. А теперь это не могло случиться, ведь Зои не хотела требовать от Филиппа, чтобы он связал жизнь с женщиной, которая, возможно, скоро окажется прикованной к больничной койке. Зои ведь видела, как отец реагировал на мамину болезнь.
