Проглотив у постели Жюльетты дрянной обед – кусок мяса без всякого соуса и отварную картошку, Люси пошла домой. Она снимала небольшую квартиру в студенческом квартале. По обеим сторонам зеленого бульвара – дома в неоготическом стиле, в том числе и сам католический университет, извергавший из себя после окончания занятий на улицы города несколько тысяч человек. И Люси, рядом с этой молодежью, рядом с дочками, которые так быстро росли, ощущала себя с каждым днем старше.
Она отперла входную дверь, вошла и сразу же отправилась в ванную: скорее, скорее затолкать все грязное – целый мешок! – в машину, скорее, скорее включить ее, это же единственный способ избавиться от жутких больничных запахов! Потом, стоя под теплым душем, она подставила под сильную струю сначала затылок – пусть хлещет, потом грудь – пусть поклевывает… Эти два дня вне дома, два дня, когда нормальную еду заменяли в основном жидкие кашки, когда умыться можно было только кое-как и наспех, а спать приходилось сложившись вдвое, лишний раз доказали, как она любит обычную свою жизнь. Как она любит жизнь со своими девочками, со своими привычками, с фильмами, которые можно смотреть по вечерам, сунув ноги в мягкие тапочки-зайчики, подаренные ей близняшками – и мамой – ко дню рождения. Стоит отнять у тебя самые простые вещи, сразу отдаешь себе отчет в том, что, в конце концов, не такая уж все это ерунда.
Обсохнув, она надела синюю шелковую тунику, легкую и свободную, не стеснявшую движений, натянула узкие брючки длиной до середины икры. Ей нравились контуры собственных икр, крепких и загорелых – загар она нагуляла, бегая два раза в неделю вокруг крепости. Когда близняшки пошли в школу, где можно поесть в столовой, ей удалось восстановить нужную пропорцию между работой, отдыхом и семьей. Люси снова стала женщиной – так мать говорит…
Она включила компьютер, зашла на сайт знакомств. Неудача с Людовиком не сказалась на ее привычке бывать здесь, немыслимо же отказаться от этой формы отношений: виртуальных, ни к чему не обязывающих, а главное – единственных, какие тебе преподносят готовыми, на блюдечке с голубой каемочкой. Это хуже наркотика, но в первую очередь это позволяет экономить время: она, как, впрочем, и любой, всегда старалась выиграть хотя бы минутку.
На аккаунте скопилось семь новых предложений. Изучив их, она сразу же выкинула пятерых, а двоих: брюнетов сорока трех и сорока четырех лет – оставила для дальнейшего рассмотрения. Уверенность в себе, которую излучали сорокалетние самцы, была для нее одной из основных приманок – как свидетельство внутренней силы и надежности, как гарантия того, что этот мужчина не бросит тебя ради первой попавшейся свистушки.
