Монастырская. Неправда, не все.
Следователь. Вы имеете в виду себя и Ларису Мальцеву? Профессор Нечаев убежден, что не только вам, он многим нравился, поскольку каждый видел в нем себя. Но я о другом. Объективно так складывалось, что Полосов всем мешал. Одним свор*м присутствием он вносил разлад, вызывал скандалы, обострял отношения. Даже Мальцева, я в этом почти уверен, никуда, ни на какой Алтай не уехала бы, не будь Полосова. А вы? Простите за бестактность, он повлиял и на ваши отношения с Ильей Сергеевичем. Так что, повторяю, объективно.
Монастырская. Я не совсем понимаю, в чем ваша мысль?
Следователь. Сейчас поясню, еще два слова. Так вот Полосов все больше убеждается, что он, сам того не желая, причиняет окружающим его людям массу хлопот, неприятностей, заставляет страдать. Он словно злой рок - всем из-за него плохо. Какое-то чувство ему подсказывает: будет лучше, если он исчезнет. И он исчезает.
Монастырская. Почему в таком случае он не ушел из лагеря? Собрал бы вещички - и будьте здоровы!
Следователь. Не все так просто. Я знал женщину, которая из-за семейных неурядиц открыла газовую конфорку. Она тоже могла бы собрать вещички и уйти из дома. Мы же не знаем, что творилось с Полосовым.
Монастырская. Так кто же, по-вашему, виноват?
Следователь. Сам Полосов...
46
И. С. Сотник.
Мне она ничего не сказала, да мы и не стали объясняться, оба почувствовали - незачем. Еще в аэропорту, встретив ее, я понял: все кончено. Сам не знаю, откуда такая уверенность. Внешне, вроде бы,. все как прежде. Выйдя из вертолета, она побежала навстречу, обняла, долго еще, пока разбирали груз, висела у меня на руке. И в то же время - не то, не так. Нехватало какой-то малости, той малости, которая, оказывается, самая главная и без которой встреча становится не встречей, а расставанием. Мы там, на вертолетной площадке, и попрощались. Она поехала к себе, одна. Ни на что уже не надеясь, я все же сказал, что жду еевечером. Она пообещала: приеду. Искренне пообещала. И не приехала, ни в тот день, ни на другой, а я не позвонил, не спросил, почему не приехала. Кому нужны пустые вопросы?
Да если бы и приехала, ничего бы не изменилось. Между нами что-то сломалось, и починить, наладить никак нельзя было. Мне она показалась другой. Бывает же так: долго не видишь близкого человека, а когда встретишь, находишь перемены; что-то чужое. Вот и в ней - чужое. Изменилась она. Очень. Судить не берусь, хуже ли стала, лучше, - не в том дело. Это была другая Ирина, и все, что было у нас прежде, перестало иметь значение... Работает не у меня, ушла. Изредка видимся. Только вчера говорили по телефону.
