Кольнуло предчувствие, и Дежнев резко остановил машину. Зашипела система компенсаторов, стабилизируя положение оператора в ложементе. Перегрузка тяжкой волной прокатилась по корпусу, ушла в землю. Почти сразу перед тендером Шершня земля вспухла чудовищным нарывом. Пыль поднялась высоко, скрывая поле боя. Дежнев не замедлил воспользоваться этим, уходя с линии атаки. Вовремя! Жанна положила снаряд точно в то место, где только что был Шершень, но Дежнев уже завершал боевой разворот и заходил с фланга, привычно выцеливая в дымном мареве абрис чужой машины. Он специально не стал просить Сэмэна менять пушку на убойное орудие. Та же самая Богиня, что вытягивала жизнь из танков на дамбе, лизнула борт Варяга электрическим разрядом. Вспыхнули бутоны разрывов, лишая броню прочности. Девушка сориентировалась быстро, попыталась увести танк из-под атаки, но Дежнев начал танец смерти. Его Шершень, как матадор, кружил вокруг грузного Варяга. Медленная башня Стебель не могла догнать юркого противника, а Богиня продолжала работать на поражение. Оставалось добить Варяга, и Дежнев выбрал для этого простейший таран: включил на секунду допинг-джет, стремительно разорвал дистанцию и ударил в борт на развороте. Варяг вздрогнул, накренился и завалился на бок, открывая неокрашенное днище. Длинная пушка Стебель безвольно уткнулась в землю.
Бой был окончен. Тихон глянул на хронометр. Три с половиной минуты. Вздохнул и полез наружу.
Он подошел к поверженному Варягу, но девушка не вылезала наружу. Это было плохо. Значит, она без сознания или заблокирована в ложементе. Не раздумывая, Тихон разблокировал люк, сунулся в темноту и тут же получил мощный тычок в грудь. Дежнев в недоумении отскочил. Из люка выбралась Жанна. Девушка была без шлемофона, на лбу темнела ссадина.
– Ты! Ты играл нечестно! – крикнула она и топнула ногой. – Защищайся!
Тихон едва успел уклониться от удара. Изящная ножка, обутая в бронированный ботинок, пролетела в сантиметре от носа удивленного мустанкера. Жанна продолжала наступать, нанося удары. Тихон уворачивался, блокировал, но не атаковал. Теперь шлем мешал ему, сужал обзор, сковывал движения. Ситуация была глупейшая. Тихон не очень понимал, что делать с рассерженной фурией, но вдруг превратился в кошку.
Для зверя моральные принципы не существуют. Нападают – бей или беги. В рукопашной схватке Дежнев чувствовал себя вполне уверенно, но так стремительно не атаковал ни разу. Мгновение неподвижности, рывок и неуловимый быстрый удар когтистой лапой. Миг, и он снова человек, а девушка лежит на земле без сознания.
