Когда они вернулись в каюту, Маше снова показалось, что ноги у нее подкосились. Кирилл достал компьютер и сел на стол, углубившись с чтение. Маша села рядом с ним и всем телом как врезалась в его корпус, почувствовав аморфную мускулатуру. Кирилл, как ни в чем не бывало, продолжал печатать, изредка выправляя пробелы и запятые, которые казались Маше малюсенькими осами или даже изредка, змеями, выползающими из экрана и корчившие страшные рожицы. Голова разболелась, она – отвернулась, закрыла глаза, пытаясь представить, что рядом с ней, вот так близко, сидел Славка. Сначала это было совершенно невыносимым, но потом, спустя какое-то время, стало даже приятно и неожиданно – спокойно. Кирилл работал всю ночь, а Маша так и просидела, прижавшись к нему, не в силах встать, или даже пошевелиться. Потом он выключил свет и лег, а она, прислонившись к стене, так и застыла, пытаясь различить огоньки теплоходов, следующих сходным курсом, но вокруг не было ни души, только мерные поступательные звуки машинного отделения давали знать о том, что паром движется. Наконец, она легла на свою кровать, почувствовав удары волн о борт, которые медленно покачивали пароход и, наконец, помогли уснуть. В пять часов она проснулась, было еще совсем темно. Маша почувствовала, как в голове пульсировала кровь, и ей на мгновение показалось, что ее сердце дико заболело – и спереди, и где-то сзади, в спине. Она сделала над собой усилие, встала, оделась и медленно открыла дверь. Свет коридора был тусклым, ее немного качнуло, когда она попыталась бесшумно закрыть дверь, а когда она дошла до лифта, ей стало как-то совсем нехорошо. Она нажала на кнопку и поехала вниз. Дверь раскрылась у самого машинного отделения, запах хлорки и какого-то странного мазута ударил ей в нос, постепенно пробудив ото сна. Она почувствовала, что у нее снова заболела спина и живот, и что ей ужасно холодно. Присела, охватив руками колени, а потом резким движением снова встала и нажала другую кнопку. Славкину каюту она нашла не сразу, но пробежав несколько раз вдоль крытого коридора, вдруг ясно поняла, что он был вот именно там, во второй каюте после поворота.
Постучала. Никто не открыл. Она медленно пошла по коридору, ощупывая мобильный телефон в левом кармане и пытаясь сообразить, что нужно делать дальше. Он окликнул ее, когда она прошла, как ей казалось, метров пятьдесят. Обернулась, побежала к нему, а, прильнув, почувствовала резкий запах одеколона. Легкость внезапного пробега – исчезла, как и радость, с которой она только минуту назад, когда он ее окликнул, вдруг представила, как он ее обнимет. Сердце забилось с перебоями, отдавая гулким и холодным ударом куда-то в печень. Все тело напряглось. Ей было ужасно непривычно раздеваться в темноте и одновременно складывать вещи. В какой-то момент она просто села на кровать и прильнула к нему, ожидая, что сейчас, наконец, все как-то разрешится. Он нагнулся к ней, накинул на плечи одеяло, прижал к себе еще сильнее. В виски снова забила кровь, и она с силой прильнула к нему, обхватив руками его голову.
