На ремонт судна деньги в ГУВД выделяли неохотно, не без оснований считая, что большую часть навигации "Муссон" используется не для поддержания общественного порядка и раскрытия преступлений, а как пловучий бордель.
Капитан "Муссона", майор милиции, чью фамилию никак не мог запомнить Кусакин, пришел на инструктаж в уголовный розыск.
Узнав о том, что надо будет идти аж до Зеленого Яра, он начал выпрашивать у Кусакина солярку, аккумуляторы, цемент, краску и картошку.
Нач. УР отправил его к Дудукину и пригрозил, что если пароход не будет завтра готов к отплытию, капитана "Муссона" выдадут на руки судовой инспекции.
Капитан страшно боялся этой службы, аналога ГИБДД, только в речном варианте. Они обещали арестовать катер, оштрафовать бесфамильного капитана, и тем самым лишить его источника различных доходов.
Утром группа грузилась на корабль. Следователь прокуратуры, худой, шустрый Стас Дабров, явился, держа в одной руке маленькую пишущую машинку, а в другой двуствольное охотничье ружье.
— Ты, Стас, когда на охоту собираешься? — поинтересовался Кусакин. — Во время раскрытия убийства или после?
Дабров немотивированно захохотал.
— Утки, понимаешь, утки, — поставив пишмашинку на палубу и прицеливаясь из ружья в людей, стоявших на берегу, завопил он. — Охота, утки.
Продолжая смеяться, представитель следственных органов поднял машинку и ушел в каюту.
Кусакин вздохнул.
Из моторного отсека вылезли капитан "Муссона" и мужик в сером затасканном пиджаке, фасона времен освоения целинных и залежных земель. Как выяснилось, мужики что-то чинили в трюме всю ночь. Капитан, рассказывая это Кусакину, начал расхваливать мужика в целинном пиджаке, что, без него, дескать, ничего бы не вышло.
— Ну и что? — спросил нач. УР, болезненно морщась, и пытаясь увернуться от капелек слюны, летевших ему в лицо.
— Как что? — удивился капитан. — Освободить его надо. Он два дня тут жил практически, борт чинил.
— Так я его и не держу, — Кусакин отошел подальше. — Что я, рабовладелец дон Педро, или барин какой-то. Пускай валит.
В это время на борт катера поднялись опер с участковым. Опер, увидев чумазого целинника, вытаращил глаза, и отвел Кусакина в сторону.
— Это же Владлевский, — зашептал он шефу на ухо. — По шести кражам проходит. Его позавчера по мелкому хулиганству на десять суток закрыли. А он здесь. Его сегодня мужики колоть собрались. Как только не убежал. Мы его два месяца искали.
Кусакин вздохнул.
— Тебе кто разрешил его из камеры достать? — спросил он у капитана.
