- Ну-ну, без острот! - обрушился на него отец. - Ко мне только что приходил пастор и требовал, чтобы твоей ноги больше не было в его доме. Он знать тебя не хочет!
Фердинанд бросил шапку и трость на какие-то фабричные документы, опустился на качалку, растянувшись во весь рост, и закинул руки за голову.
- Вот уж огорчил меня твой Бёме, - сказал он, смеясь. - Наоборот, он сделает мне огромное одолжение, если избавит от этих скучных визитов. Все их семейство - чудаки! Старик думает, что живет среди людоедов, и только и делает, что кого-нибудь обращает на путь истинный или радуется чьему-либо обращению. У старухи голова полна воды, в которой плавает этот ученый слизняк - Юзек. А дочь - святая, как алтарь, на котором только пасторам дозволено совершать богослужения. Родит двоих детей и высохнет, бедняжка, как ее мать, - и тогда поздравляю ее супруга! Что он будет делать с этим выжатым лимоном?.. Скучные люди... Отвратительные педанты!..
- Да, педанты!.. - прервал его отец. - Но с ними ты не пустил бы на ветер за два года семьдесят девять тысяч рублен.
Фердинанд открыл было рот, чтобы зевнуть, но сдержался. Он приподнялся, не спуская ног с качалки, и с упреком посмотрел на отца.
- Я вижу, папа, ты никогда не забудешь об этих нескольких тысячах рублей?
- Конечно, не забуду! - закричал старик. - Можно ли, имея на плечах голову, промотать такую уйму денег черт знает на что?.. Я еще вчера хотел тебе это сказать.
Фердинанд чувствовал, что отец не очень-то на него сердится. Он спустил ноги на пол, хлопнул себя по коленке и обернулся к отцу:
- Папа, хоть раз в жизни давай поговорим с тобой, как умные люди, ведь ты, я полагаю, уже не считаешь меня ребенком...
- Сумасшедший ты, вот кто! - пробормотал старик, которому серьезный тон сына пришелся по сердцу.
- Так вот, папа, - продолжал Фердинанд, - как человек, способный глубже смотреть на вещи, ты понимаешь, хоть и не хочешь в этом признаться, что я таков, каким создала меня природа и наш род. В роду нашем нет личностей, подобных пастору или его сыну. Род наш назвали когда-то Адлерами - орлами, не жабами, не раками, а существами орлиной породы. Все мы отличаемся большой физической силой и огромным ростом; род наш дал такого человека, который голыми руками добыл миллионы и занял видное положение в чужой стране. Значит, и силой обладает наш род и воображением.
Все это Фердинанд говорил с искренним или притворным пылом, а отец его слушал с волнением.
