– Главное, – думал Год, – что должно было случиться, случилось в его время! Теперь нужно набраться терпения и ждать, пока люди узнают то, что знает он.
И тогда… Тщеславные мысли начинали роиться в нем, теснили одна другую. Он додумался даже до того, что его станут называть Главным Годом Новой Человеческой Истории. Почему нет?! Если то, что он услышал из Пустоты, уже случилось, люди, узнав об этом, должны будут провести через него новую границу своей истории. Это изменит всю принятую временную нумерологию…!
Ну и что?! В мире существует несколько календарей, привязанных к разным временным границам. Номер-Имя одного и того же Времени в разных календарях отличаются друг от друга лишь по той причине, что привязаны они к разным событиям. От этого в умах возникает путаница. Люди одного поколения, оторванные друг от друга разницей «календарного времени» на сотни и тысячи лет, обречены плохо понимать друг друга. Те, у кого на календаре Номер-Имя года на тысячи лет больше, считают себя умнее и мудрее на том основании, что они старше. Другие, у кого Номер-Имя помоложе, считают своих оппонентов старыми маразматиками. А сколько из-за этого случилось войн?
– Новая граница времени, привязанная к общему для всех людей событию, – мечтал Потерянный Год, – пройдет через меня и все расставит на свои места – так, как это уже случилось с муравьями, птицами и прочим зверьем, обитавшим в этих краях. До его появления здесь они понятия не имели о «времени». Жили, как придется, – от восхода до заката.
Завершив положенные ему по календарю триста шестьдесят пять (плюс один) лишний день, Год не ушел в заслуженное Прошлое. Раздробив свое время на части, он поселил его в животных и растениях, в земле и воде. Поселил в ветрах и стал следить, чтоб они точно в срок доставляли полные дождевой влаги тучи к иссохшим землям. Поселил частички времени в сцепленные зубьями колесиках, заставил их крутиться и отмечать себя стрелками.
А когда Потерянный Год попал на уходящий за горизонт океанский пляж, усыпанный чистейшим белым песком, он оживил миллиарды мертвых песчинок кусочками времени, надоумил людей наполнить ими стеклянные колбы, и оживший песок свободно потек через тонкое отверстие, отмеряя его, времени, бесконечность.
Год так увлекся этой работой, что перестал обижаться на людей, забывших его. – Люди, всего лишь люди, – грустно вздыхал он. – Не ведают, что творят. Не знают, куда идут. Из всей бесконечности времени они выбрали один миг, назвали его – День, и живут им. Радуются только своим радостям, и голосов ничьих не слышат, кроме собственного. Даже в Храм не с покаянной молитвой приходят, не со словом «Прости», а со словом «Дай! Мне Дай! Сейчас, сразу и много! А зачем много, если сами же превращают долгую жизнь души в миг плоти! В песчинку в стеклянной колбе Вселенских часов, не знающих ни много, ни мало…А может, это страх перед Пустотой, боязнь пропасть в ней навсегда? Вот и спешат все успеть в один день…
