Его глаза забегали, он расплёл и снова соединил пальцы.
— Я н-не могу принять ваше предложение, — с запинкой ответил Бруно, пряча взгляд. — И у меня нет проблем, ни больших, ни маленьких! — выпалил он, нервничая всё сильнее.
— Правда? — мурлыкнула Дама, подняв бровь над маской. — А у меня другие сведения, — бархатным, вкрадчивым голосом произнесла она. — Разве Святой Князь не обещал вам в обмен на сотрудничество погасить все ваши игорные долги из казны Рима?
В кабинете воцарилась гнетущая тишина, дож побледнел, и его лицо стало похоже на непропечённый блин с глазами-маслинами. Дама сдержала пренебрежительное хмыканье: достопочтенный Бруно явно не умел играть в серьёзные игры и держать лицо, даже когда всё плохо.
— От-ткуда вы знаете? — проблеял он, вцепившись пальцами в край стола.
Улыбка Дамы стала загадочной, она без всякого стеснения запустила пальчики в довольно глубокое декольте и достала круглый тубус чуть длиннее ладони. Во взгляде ошарашенного и окончательно сбитого с толку дожа мелькнуло удивление, а когда гостья открыла крышку и достала оттуда свёрнутые документы, дож нервно облизнулся.
— Знаете, что это? — мягко спросила Дама, помахав бумагами. — Ваши долговые расписки. Они выкуплены герцогом Тосканы, и теперь вы должны ему. Но он готов простить вам эти долги и отдать расписки, если вы откажетесь от сотрудничества. Если же нет, то… — женщина сделала паузу, полюбовалась отвисшей челюстью дожа и закончила. — Проценты по ним удваиваются, и денег, выплаченных вам Святым Князем, не хватит, чтобы покрыть долг. А герцог его затребует, едва ваша подпись появится под соглашением с Римом, — мурлыкнула Дама, явно наслаждаясь ситуацией.
Дож грузно обмяк в кресле, на его лице выступили крупные капли пота. Трясущимися пальцами он достал платок и промокнул лоб, с откровенной паникой косясь на невозмутимую гостью, обмахивавшуюся бумагами.
— Святой Князь не простит мне, — пробормотал с отчаянием дож.
— Ну, войной он точно на вас не пойдёт, — с тихим смехом отозвалась Дама. — А если будете вести себя осторожно, достопочтенный Бруно, то сможете удержать нейтралитет. Вы не о Князе сейчас думайте, а о себе, — она перестала улыбаться, голос потерял томность, и гостья выпрямилась. — У вас есть время до обеда, я вернусь через несколько часов за вашим ответом, сеньор Витале. Или вы готовы сейчас?.. — она вопросительно глянула на дожа, словно в рассеянности перебирая расписки.
Взгляд Бруно не отрывался от бумаг, и сеньор сдался под напором таких соблазнительных и чего уж, непреодолимых обстоятельств. Дураком он не был и не сомневался, что Святой Князь вряд ли даст больше, чем обещал, а у самого дожа средств почти не было.
