Председатель Совета министров Сергей Витте пишет о ней и Николае II так: «Женился на хорошей женщине, но на женщине совсем ненормальной и забравшей его в руки, что было нетрудно при его безвольности. Таким образом, императрица не только не уравновесила его недостатки, но напротив того в значительной степени их усугубила, и её ненормальность начала отражаться в ненормальности некоторых действий её августейшего супруга».
«Если государь, за отсутствием у него необходимой внутренней мощи, не обладал должной для правителя властностью, то императрица, наоборот, была вся соткана из властности, опиравшейся у неё к тому же на присущую ей самонадеянность», – вторит Витте сенатор Владимир Гурко.
«Мы принадлежим друг другу навеки. Я тебе. В этом ты можешь быть уверен. Ключ от моего сердца, в котором ты заключен, утерян, и теперь тебе никогда не выбраться оттуда» – записала в дневнике Николая, будучи его невестой Аликс, была у них такая игра. Сама того не зная, она вложила в слова второй смысл – действительно они будут вдвоем до трагического конца.
Николай воспринимает свое царствование как вынужденную обязанность, снимая стрессы, то алкоголем, то постреливая в ворон и бездомных кошек. От серьезных разговоров о политике он стремиться уйти. Он нашел для общения с министрами такую фразу, которая дает ему право закончить в свою пользу любой спор.
– Такова моя монаршая воля, – говорит Николай, желая закончить неприятное обсуждение.
Ему лишь важно оставаться всемогущим правителем по форме.
«Надеюсь, Вы не будете заслонять меня так, как это делал Столыпин?» – спросил император В. Коковцева, назначая его премьером. Николай боялся, что на фоне таких выдающихся личностей как Сергей Витте, Столыпин он будет выглядеть не лучшим образом.
Владимир Гурко хорошо знавший царя подчёркивал:
«Представление Николая II о пределах власти русского самодержца было во все времена превратное… В большинстве случаев разномыслие между Царём и его министрами сводились к тому, что министры отстаивали законность, а Царь настаивал на своём всесилии. В результате сохраняли расположение Государя лишь такие министры, как Н. А. Маклаков или Штюрмер, согласные для сохранения министерских портфелей на нарушение любых законов».
В отличие, к примеру, от Елизаветы и Екатерины II, тоже не слишком разбирающихся с государственных делах, Николай II боялся крупных государственных деятелей, которые могли «заслонить» его личность в истории. С известными оговорками ему это удалось. Но какой ценой?
