Другая тонкость состояла в том, что Росс ездил в Португалию только в полуофициальном качестве, как наблюдатель — при поддержке правительства, но без распоряжения. За этим стояли Каннинг, Дандас и Роуз, а Уэллсли с самого начала пытался помешать этому визиту на том основании, что по Португалии вполне достаточно официальной информации, можно и не посылать шпионов.
К счастью, Росс не слышал этого слова применительно к своей персоне, но в общих чертах знал о возражениях Уэллсли и мог заупрямиться. Однако в его отчёте выражалось такое явное восхищение диспозицией и действиями британских войск на полях сражений, что лорд Уэллсли поблагодарил его и пообещал, что весь кабинет министров получит копии этого отчёта до конца недели.
Персиваль также остался доволен и прислал соответствующую записку, но Каннингу этого было недостаточно.
— Мы ломимся в открытую дверь, дружище. Тебе следует выступить, изложив всё это в парламенте.
— Я не могу, — сказал Росс. — Или, вернее, не хочу.
— Почему?
— Пока не принят билль о регентстве, это совершенно никого не интересует. Ты и в самом деле всерьёз считаешь, что если раздать мой отчёт членам парламента, это изменит ход их мыслей? Или убедит тех, кто не согласен? Они и читать не станут. Сколько человек станет слушать мою речь в Палате? Полагаешь, если я скажу, что Англия почти наверняка выиграет войну на Пиренейском полуострове, это хоть немного впечатлит Уитбреда, Уилберфорса или Нортумберленда?
— Это и мне всю неделю не даёт покоя, — рассердился Каннинг. — Вопрос в том, что с этим делать.
— Оставить это и отпустить меня домой.
— Проповедовать язычникам полезнее, чем обращённым, — ответил Каннинг. — Нам важны сомневающиеся, причём влиятельные. Я подумывал... подумывал о том, что тебе надо бы рассказать эту историю леди Хертфорд, а ее, без сомнения, можно уговорить передать отчет принцу. Но не уверен, возможно, я ошибаюсь. Историей, полученной из вторых рук, трудно убедить, верно?
— Точно.
— Значит, надо разговаривать напрямую. Разве я не прав? Честно говоря, только один человек непременно должен услышать твой отчёт — сам принц.
III
К концу января мороз усилился, и Темза замёрзла. Деревья в Бромптоне покрылись коркой изморози. Лошади оскальзывались и спотыкались на обледеневших дорогах, и, как драконы, выпускали клубы пара в сумрачном воздухе. С деревьев падали мёртвые птицы, лисы искали убежища в сараях, и всё накрыла неподвижная завеса лондонского тумана.
