Внезапно по всему его телу пронеслась животная нужда, и зрение помутилось от злости. В ушах грохотала кровь. Его мышцы сами собой напряглись. Пальцы сжались крепче, стискивая ее мягкую плоть, и Мак уже не мог сказать, кто из них дрожит. Слезы катились по ее лицу, увлажняя дрожащие губы, и Мак завладел ими в поцелуе.
***
Когда губы Мака прижались к ее рту, он поцеловал ее так крепко, что их зубы стукнули друг о друга. Яростный жар, несравнимый ни с чем, что она когда-либо испытывала, завладел ее губами. Он исходил от Мака. Дрожа всем телом, Изабель отстранилась бы, если бы его массивные руки не обвили ее сразу же. Но едва прижав ее к себе, Мак тут же силой отодвинул ее, и их губы разомкнулись с тихим чмокающим звуком. Его руки взлетели к ее лицу, Мак прижался лбом к ее лбу, а Изабель жадно хватала ртом воздух.
— Ты, — выдохнул Мак, его грудь тяжело вздымалась, — сводишь меня с ума.
Его рот вновь завладел ее губами прежде, чем Изабель успела ответить. Не то чтобы она собиралась что-то сказать. У нее голова шла кругом от его голодной спешки, выражавшейся в ожесточенном кружении его губ на ее губах. Его руки вновь сомкнулись вокруг нее, Мак глубоко целовал ее, вынуждая запрокинуть голову и крепко стискивая ее в объятиях. Она не могла дышать, едва могла отвечать на поцелуй, но тут он вдруг вновь отстранился.
Одной рукой удерживая ее за талию, другой — за затылок, Мак склонился к ней. Они оба тяжело дышали.
— Никогда, — хрипло прошептал он, — больше так не делай.
У Изабель была всего одна секунда, чтобы вдохнуть, и его рот вновь накрыл ее губы, ее голова наклонялась то в одну сторону, то в другую. Его язык ударял по ее языку, затем прижимал его, затем вновь ласкал. Он был диким, пылающим, и Изабель не поспевала за ним, едва сумев удержаться за него, когда он заставил ее прогнуться еще глубже. Мак крепче прижимал ее к себе, жесткие мышцы его груди вжимались в ее тело, его легкие высасывали из нее воздух. Лишь его рука на затылке удерживала ее, не давая отстраниться. Лишь его рука не давала упасть. Его губы оторвались от нее с громким чмокающим звуком, а пальцы зарылись в ее волосы.
— Обещай, — выдавил Мак сквозь стиснутые зубы. — Обещай, что ты больше никогда этого не сделаешь.
Его сине-зеленые глаза сверлили ее взглядом, их груди вздымались в одном ритме. Его кожа пылала, взгляд сделался лихорадочным, а его лицо, к огромному шоку Изабель, исказилось от боли.
О Боже мой. Я причинила ему боль.
