Воскресенье, две недели после событий 3 главы. Особняк в Подмосковье. Рудашов Михаил Иванович, 47 лет, род занятий — олигарх, владелец заводов, газет, пароходов.
На телефоне высветился номер звонившего. Глава президентской администрации. Просто так не позвонит. Тем более в выходной.
— Добрый день, Александр Стальевич!
— Михаил Иванович, день добрый. Рад Вас слышать.
— Взаимно, взаимно. Как служба на благо общества?
— Своим чередом, и в целом, неплохо, неплохо.
— Это радует. Что заставило такого занятого человека, как Вы, выкроить времечко и позвонить?
— Всё те же государственные дела, как ни странно. — По интонациям было понятно, что звонивший улыбается.
— Я весь внимание. Дела государственные не знают выходных, вне всякого сомнения. — Продолжая плести правильные по форме, но не несущие никакой полезной информации словесные кружева, бессмысленные, но приличествующие, с тончайшей долей иронии, Рудашов подобрался, скидывая домашнюю расслабленность.
— Вы сейчас где, в столице?
— Да, и даже в родной белокаменной — позволил себе слегка пошутить миллиардер.
— У Вас как сегодня с планами на день? Необходимо встретиться.
— Собирался через часок прокатиться в «Лукулл», вкусить тамошних яств, оценить, дочь рекомендовала. Возможно совместить приятное с полезным, что думаете?
— Наслышан про модное заведение, и рад бы, но увы. Сегодня, лучше подъехать к нам. В 16.00 Вас устроит? Не сочтите за труд, Михаил Иванович. Дело почти официальное и весьма конфиденциальное.
— Даже так? Хорошо, такой вариант возможен, буду.
— До вечера, Михаил Иванович.
— До вечера, Александр Стальевич.
* * *
Закончив первый разговор, господин Волошин выбрал в списке контактов другой номер.
А владелец более чем пятимиллиардного состояния, один из богатейших людей России задумался. Александр Стальевич решил сегодня отказаться от публичного места, предпочтя разговор тет-а-тет в комфортной тиши его кабинета в здании на Старой площади. Особых грехов, с точки зрения руководителей государства, за собой олигарх не видел, тон высокого чиновника был вполне дружелюбным. Хотя, после воцарения в Кремле нового Президента, многие моменты во взаимоотношениях между верхушкой законной власти страны и капитанами бизнеса, скажем так, начали меняться. Новая метла. Некоторые еще до конца это не поняли. Им же хуже. Он уловил ветерок перемен еще тогда, когда Первый Президент определился с приемником. А то, что Первый Президент выбрал того, кого он желает оставить после себя на троне, Рудашову стало ясно намного раньше памятного всей стране новогоднего обращения. Свое предположение он держал при себе и до и после нового года. По привычке не болтать там, где можно было смолчать. Удержавшись от маленького соблазна упомянуть про свое сбывшееся предвидение даже перед парой близких людей, с которыми мог позволить себе высокий уровень откровенности.
