— Точно тебе говорю. Оленей пасли, мед гнали по пасекам, промышленно шишки получали, а все потом директории за водку, патроны и деньги сдавали. Сдаст такой геолог партию шишек, и в салун. В салуне же водка, бабы, накурено — страсть. Регтаймы играют, джаз по-нашему. В общем, этот Джонни после своего леса зайдет и сразу охреневает. Случается, что и все деньги за ночь спустит. А как тогда к своим в лес идти? Совестно. Вот и ходит такой геолог-одиночка по лесу без пары. Его все живое боится в тайге… Ну так сижу я, значит, у костра. И вдруг вываливает из лесу…
— Геолог, — напрягается Вася.
— Нет, — говорит Заболот, — медведь. Тот самый, с белой головой.
Заболот тушит окурок, встает, берет косу и достает точило. Трогает лезвие рукой.
— Ты гляди, затупилась. А ведь недавно правил.
— Ну а дальше? — просит Вася.
— Дальше, Вася, бой был. Я с медведем бился.
— Ну, и кто кого?
— А никто никого, Вася. Силы были равные. Ты становись за мной, в обратку погоним. Нам до вечера управиться надо.
— Да как же вы дальше?
— Да как, — задумывается Заболот, — договорились после встретиться, когда времени больше будет.
Колыбель
На дачах повесился учитель письма.
Снимать пригласили Заболота. Ну, значит, пришел, посмотрел.
— Высоко, — говорит, — повесился. Стремянку ставить надо. Так не достану.
Принесли стремянку. Налили Заболоту стакан водки.
— Нет, — говорит, — пить после будем, как вниз спустимся. А сейчас — на облака.
Залез на стремянку вровень с учителем. Задумался.
— Если веревку резать — вниз упадет. Вы не удержите. А так не снять — хорошо затянуло.
— Удивительно, — говорят снизу.
— Чего удивляться, — толкует Заболот, — веревка — шелк, и мыло в доме было, а стерва Клавка к хахалю ушла.
— Лидия, — поправляют снизу, — Лидия зовут жену. Второй год на сторону ходила. Вот и доходилась.
— Зараза, — сказал Заболот и слез вниз. — По морде бы ей этим покойником. Ну, что делать будем? Васю надо звать.
— Так он в городе до вечера, — говорят, — уехал.
— Ну что же, — сказал Заболот, — будем висеть до вечера.
— Как до вечера? — заволновалась округа. — Разложение и вообще.
— Кто сказал? — засуровел Заболот. — Он что, по-вашему, внизу разлагаться не будет?
— Но мухи же, — ответили снизу.
— Да — мухи, — согласился Заболот. — А мы его марлей, как таранку, обвяжем. Повисит.
Вечером пришли с Васей. Народ зачем-то собрался. Лидия в доме кричит.
— Вот, Вася, — говорит Заболот, — это явление называется смерть.
Сняли. Положили. Вышли во двор.
