Закончилась очередная смена меха, на месте кротовьей ранки появилась запятая из серебристых волосков, а с первым снегом соболь встретился с собакой, которая в прошлом году загоняла его и держала в осаде в россыпи. Он и теперь легко избежал опасности – залез на дерево, уселся там в развилке так, что собаке его даже не было видно, и ждал, пока эта прыгающая в бессилье на ствол кедра злобная тварь забудет о нем и уйдет.
Он даже поворчал сверху, подразнил собаку.
Вскоре появилось и еще одно, еще более крупное, для того чтобы лазить по деревьям и тонким веточкам, существо – человек.
Такого зверя соболь еще не видывал.
Человек и не полез на дерево, он издалека ударил по стволу кедра чем-то тяжелым. Ствол загудел, пронизывая этим пугающим гудением все тело соболя.
Соболь с удивлением и тревогой пробежал от ствола на другой сук, не гудевший, и глянул сквозь хвою вниз, чтобы выяснить характер угрозы.
Необыкновенный звук повторился, и сила, не учтенная рефлексами соболя, сбросила его вниз на землю.
Инстинктивно соболь упал на лапы, чтобы вскочить и бежать, но лапы больше не подчинялись ему.
Приблизилась морда собаки, он рванулся укусить ее, но не смог, и тут жизнь кончилась в нем.
– Замри! Удар! Замри!
Листья бадана, покрытые мелким снегом, похрустывали под ичигами Панфилыча. Удар держал лапой мертвого соболя и стерег его неподвижным глазом.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОСЕНЬ
Глава первая
В ТАЙГУ
1
Дом Петра Панфилыча Ухалова стоял на стрелке, где Талда вливается в Шунгулеш, на самой окраине Нижнеталдинска. В большую воду баню и часть картошек заливало. Не то слово – заливало, это вторая баня у Панфилыча – одну просто унесло.
Жена его, Марковна, пришла как-то с огорода, села у печки от дождя греться и смеется:
– Баню-то как теперь топить будем?
– Как топили – так и будем.
Она опять смеется.
Пошел Панфилыч посмотреть, чего это Марковна смеется, а баня уплыла, на тальниках зацепилась, поворачивается легонько и сплывает.
На самой окраине стоит домик, за мостом слюд- фабричка, а там уж – тайга, и тракт Сибирский в той тайге теряется, как тропинка.
Сейчас тайга неотличима, слилась в предрассветной осенней тьме со всем остальным миром без границ, с землей и небом, безвидным из-за многослойных облаков. Облака стремительно движутся, и к полудню будет ветреное солнце, но сейчас все глухо срослось в темноте в одну неподвижную, безнадежно непроглядную подавляющую массу.
