Так чего же нам бояться? Не шпионы, и не диверсанты, это верно. А бояться, все-таки, было чего. И статья 190 «прим.», каковой в нынешнем УК не существует, в то время была, и про нас эта статья тоже была писана.
Словно горькая ирония звучат для меня стихи неизвестного для меня тогда русского поэта Ивана Савина, как своеобразный намек:
Ты не думай, все запишется,
Не простится, ты не жди.
Все неслышное услышится,
Пряча тайное колышется
Сердце — ладанка в груди.
(из стихотворения Ивана Савина)
И так, в то время, когда все члены клуба пребывали под впечатлением произведенного эффекта и фурора, следственная машина тюменского УКГБ заработала, протянула к нам свои невидимые щупальца, ее мельничные жернова, медленно набирая обороты завращались, собираясь нас либо измочалить, либо вообще перемолоть на муку. Это уже как получится.
Они начали, как я уже говорил, по спирали, методично и не спеша. Сначала для бесед и составления объяснительных стали «приглашать» людей, которые, вообще, казалось бы, к клубу никакого отношения не имели. Тех, кто был у них «на крючке», кто попался на «фарцовке» или чем-то относительно «невинном», но все же противозаконном, и кто хоть раз соприкасался с членами клуба на почве приятельских отношений. Потом, изучая круг причастных к клубу лиц, стали вызывать, или просто «брать» на улице, тех, кто хоть раз, два или несколько, бывал на мероприятиях клуба и мог сообщить что-либо более существенное. Отвертеться, соврать, что они ничего знать не знают, те уже не могли, поскольку кое-какой материалец у следователей уже имелся. Потом, выяснив «ху из ху», стали «брать в оборот» рядовых, но постоянных членов клуба. Причем, брали уже прямо из Университета, в перерывах между лекциями, останавливали на лестничной площадке или в коридоре, сажали в черную «Волгу» и увозили для «беседы» в Управление КГБ.
Так что, когда дело дошло до основных действующих лиц, на столе у следователя уже лежала солидная пачка «объяснительных» и показаний по данному делу. Мы, то бишь, отцы-основатели, начали понимать, что и наш черед неминуемо должен наступить.
Все это происходило, повторяю, без спешки, методично и по указанной схеме и продолжалось почти год. За это время, пока работала следственная группа «комитета», от многих из нас университетские власти постарались избавиться, отчислив за «академическую неуспеваемость». Для этого, некоторым, особо доверенным и послушным преподавателям было дано указание «валить» нас на сессии, любой ценой. Как «валили» других, я расскажу позже. Меня лично «завалил» преподаватель по астрономии, заставив сделать двадцать одну попытку сдать зачет, и взяв измором.
