Фрагменты писем Джен Дэну, так и не отосланных
10 марта 1996 г.
Ты у меня в голове, и я не могу не думать о тебе. Почему ты не уходишь? Мне кажется, я в тебя влюблена. Как это возможно, когда я так сильно люблю его? Все это не имеет никакого смысла.
12 апреля 1996 г.
Извини за молчание. Я отчаянно хочу, чтобы мы могли опять разговаривать, быть в нормальных отношениях, снова быть друзьями. Я скучаю по тебе, Дэн. Я даже не знаю, что ты чувствуешь, печален ты или зол, есть ли тебе вообще до меня дело. Я знаю, что нет ни малейшего шанса на то, что я отправлю это письмо, я слишком большая трусиха, и я боюсь того, что ты скажешь. Все равно, когда я это пишу, мне делается лучше.
4 января 1997 г.
Я совсем не могу приехать. Я не смогу тебя видеть, не смогу смотреть на тебя и не думать о том, что я сделала с ним, а когда я думаю о том, что я сделала, у меня перехватывает горло, и я не могу дышать.
Я надеюсь, что ты счастлив, мой мальчик. Потерянный, заблудший мальчик. Теперь я тоже заблудшая.
Кофе был крепким, сладким и вкусным, булочка с шоколадом все еще теплой, а шоколад внутри липким и маслянистым. Лайла ела с жадностью.
– Не могу поверить, что я столько съела за этот уик-энд, – сказала она, набив рот чудесно легкой слоеной выпечкой. – Я, наверно, прибавила полстоуна[16].
Эндрю приподнял бровь.
– Тебе не мешало бы прибавить несколько фунтов, Лайла.
– В моем возрасте, дорогой, все, что набираешь, остается при тебе.
– Я твоего возраста, Лайла. И ты могла заметить, что я уже порядочное время набираю вес.
Лайла засмеялась.
– Ты по-прежнему великолепен, – сказала она, делая знаки мадам Карон, чтобы та подлила ей кофе.
Лайла чувствовала себя на удивление бодрой и жизнерадостной, учитывая все, что случилось вчера: выпивка, стычка, снежная буря, авария, снова выпивка… Но было чудесное завершение вечера. Она подумала, что ради примирения с Эндрю перед камином стоило вынести всю ту драму, что этому предшествовала. Только теперь, оказавшись с ним, она поняла, как сильно по нему скучала, как сильно его не хватало в ее жизни. Как много он до сих пор для нее значит.
Впрочем, она была не уверена, что он чувствует то же самое. Он был встревожен, постоянно поглядывал из окна на снег, который лежал на дороге толстым, нетронутым слоем.
– Непохоже, что мы скоро доберемся до дома, верно? – жизнерадостно спросила Лайла.
Он кивнул.
– Нат огорчится.
Лайла пожала плечами.
– Мы ведь никак не можем это изменить, правда? Будешь последнюю булочку? – Он покачал головой. – Не расстраивайся так сильно, Дрю. Все будет хорошо. В любом случае все это в каком-то смысле на ее совести, знаешь ли. – Он промычал что-то нечленораздельное, не желая втягиваться в этот разговор. – Все будет нормально. Я скажу ей, что ничего не случилось. – Она прикусила нижнюю губу и подмигнула ему.
