— Куда! Куда! — засмеялся надо мною Николка.
— Догоняй! Хватай! — хохоча, крикнул Бабенко.
Я взглянул на них и почувствовал, что лицо у меня горит, что я пьян, еле сижу. На мгновение сделалось стыдно, и, овладев собой, я тоже рассмеялся:
— Пусть только попробует еще раз тут появиться. Непременно поймаю!
Взгляд Ардалиона Ивановича был строг — рано! Кроме того, он однозначно постучал указательным пальцем правой руки по браслету своих часов на левом запястье, давая знать, что прибор фиксирует присутствие искомого объекта. Я осознал, что с того момента, как Закийя появилась во второй раз, и до мгновения, когда она исчезла, весь мир, кроме нее, перестал для меня существовать, что я не слышал попутных реплик моих друзей, коими они обменивались во время ее танца, и лишь теперь, как эхо, эти замечания выплыли в моем сознании.
— Можешь нарисовать ее прямо сейчас? — спросил меня Николка. — Отличный повод для знакомства — подарить ей дружескую карикатуру.
— Не могу, — ответил я. — Она у меня уже двоится в глазах. И вообще я не понял, что это было — женщина или лыжный слалом.
— Да ладно тебе, слалом! — засмеялся Николка.
— Хороша египтяночка, — промямлил врач Мухин, запивая свое впечатление вином.
— Надо прогуляться, — сказал Тетка.
Мы вышли из-за стола, обошли стороной танцоров, снова исполнявших какой-то мужественный танец, только теперь у них вместо сабель были горящие факелы, и отправились на нижнюю палубу. Бабенко с нами не пошел — он отлучался несколькими минутами раньше, до второго танца Закийи, еще когда свистели сабли. Войдя в туалет, Ардалион Иванович сказал:
— Всем быть начеку. Готовность номер один. Это она. Интуиция меня и на сей раз не обманула.
— Будем брать? — спросил Игорь.
— Ее надо выследить, — не замечая иронии Мухина, строго приказал главнокомандующий.
Посмотрев на себя в зеркало, каждый из нас обнаружил, что все мы выше крыши пьяны, но при этом отменно собраны и готовы еще не один час выполнять самые сложные задания шефа.
Мы уже двигались к лестнице на верхнюю палубу, как вдруг слева распахнулась дверь и из нее выскочила она — танцовщица Закийя. Мы оторопело расступились, она прошмыгнула между нами и побежала вверх по лестнице. При этом она успела заглянуть в лицо мне, загадочно улыбнуться и сверкнуть своими невероятными очами. Ардалион Иванович тотчас схватился за свой браслет, поднес его к свету и предъявил нам. На черном квадратике таяло зеленое пятно, обрамленное фиолетовой радугой.
