Вчера Буденный вызвал начдивов и ознакомил их со своим планом захвата Воронежа с северо-востока. Теперь Зотов принес этот план-приказ, переписанный набело, и докладывал его Семену Михайловичу.
Буденный слушал, одобрительно покачивал головой, все более приходя к убеждению, что он не ошибся и направление удара выбрано в наиболее выгодном месте.
Дослушав приказ, он встал, прошелся по комнате и остановился у висевшей на стене карты, что-то обдумывая.
Постояв некоторое время около карты, он повернулся к Зотову и сказал:
— Ну, Степан Андреевич, будем писать.
Прохаживаясь по комнате, Буденный стал диктовать приказ корпусу.
Зотов молча писал, шевелил усами и изредка с недоумением поглядывал на Семена Михайловича, чувствуя, что получается что-то несообразное. Несколько раз он порывался спросить, в чем, собственно, дело. Действительно, получалась какая-то чертовщина. Все выходило наоборот. Новый приказ в корне противоречил задуманному ранее. Хотели бить по Воронежу с севера, а теперь решили вдруг наносить удар с юга. У добрейшего Степана Андреевича даже шевельнулась мысль: уж не сошел ли он с ума от бессонницы (за последнее время ему приходилось много работать ночами). Да нет, вроде все было в порядке. И рука вот пишет ровно, словно печатает.
— Ну, написал? — спросил Буденный, останавливаясь у стола.
— Написал, — неуверенно сказал Зотов.
— Дай подпишу.
Семен Михайлович подписал, потянулся и, глядя на Зотова со скрытой улыбкой, сказал:
— А теперь надо будет сделать так, чтобы этот приказ попал в руки Шкуро.
Степан Андреевич откинулся на спинку стула, некоторое время молча смотрел на Буденного и вдруг захохотал басом…
Когда Бахтуров вошел в комнату, Буденный и Зотов сидели за столом и, покатываясь со смеху, смотрели друг на друга.
— Чего это вы, товарищи? — спросил Бахтуров, глядя на них и чувствуя, что и его лицо расплывается в веселой улыбке.
— Да вот письмо пишем… этому, как его, чорт, султану турецкому, — сквозь смех сказал Зотов, утирая проступившие слезы.
Бахтуров подошел, заглянул через плечо Зотова и, прочитав написанное, тоже засмеялся.
— Решили вот Шкуро потревожить, — пояснил Семен Михайлович. — Пусть понервничает. Может, рассердится и выйдет из города, а тут мы и возьмем его в шоры.
— Да, ловко придумали, — сказал Бахтуров. — А знаете, я бы эту фразу, — он показал, какую именно фразу, — несколько переделал.
— Давай подсаживайся, будем вместе сочинять, — предложил Буденный.
Бахтуров подсел к столу, и они, похохатывая и хитро посматривая один на другого, принялись править «письмо».
