— Да у нас нет никаких претензий, — в тон директору ответил Крячко. — Благое дело, оно и в Африке благое. Мы только по бухгалтерии проверим, как затраты проводились на эти работы и какие источники финансирования. И все! Нам не хочется мешать вам работать.
— Ну, вы уж прямо скажите, пока мы одни, — оглянувшись на омоновцев у дверей, доверительно проговорил директор. — Я вам что-то должен? Ясно же, что найдете нарушения в бухгалтерских проводках и суммах. Вам очень важно, чтобы меня сняли и дали два года условно? Я бы все понял, если бы пара лейтенантов из местного отдела явилась. А тут сразу два полковника, да еще из Главка!
— Борис Николаевич! — позвал его Гуров и уселся на крайнее кресло для зрителей. — Давайте я вам кое-что расскажу, и вы поймете, что к вам не за подачками пришли, а пришли к вам потому, что случилась большая беда. И еще большая может случиться. Поэтому не лейтенантики, как вы выразились, а именно полковники. Которые вправе принимать решения прямо на месте. Практически любые решения. Вы понимаете?
— Пока нет, — ответил Жигалов. — Но если просветите, то постараюсь вникнуть в вашу ситуацию.
Он подошел и тоже сел в кресло, но не рядом с Гуровым, а через одно от него. Дистанцию держит, с иронией подумал Лев, независимость демонстрирует. Ну-ну!
— Слушайте и запоминайте, Жигалов! — резко заговорил сыщик, обращаясь уже не вежливо, по имени-отчеству, а по фамилии.
Так обращаются с задержанными, осужденными, подследственными. И директор, интуитивно это почувствовав, с беспокойством посмотрел на полковника. Гуров это тоже отметил про себя и продолжил с жесткими интонациями, как будто дрова рубил:
— Лобачев ваш принципиальный умер не от сердечного приступа. Зарубите себе на носу! Это первое! Второе, Иванчука застрелил наемный убийца. Практически на наших глазах. Не успели, каюсь! Но зато с этим киллером я успел немного поговорить. Знакомый оказался, было у него желание пооткровенничать. Третье! Макарова вашего чуть не убили. Обошлось только тем, что разбили его машину, а в нее для острастки труп подложили с разбитым всмятку лицом. Я могу вам фотографию этого зрелища показать, но думаю, что не стоит, а то вы ужинать не сможете, наизнанку вывернет. Достаточно пока информации для размышления и для того, чтобы тут перед нами ваньку не валять и своей крутизной несусветной нас не пугать?
Жигалов промолчал, глядя на квадрат со спортивным покрытием для поединков. Гуров демонстративно посмотрел на наручные часы, как будто давал время на раздумье. Крячко размеренным шагом подошел к директору и встал по другую сторону от него. В воздухе отчетливо повисла атмосфера возможного приказа «Встать! Руки за спину!». И это Жигалов тоже ощутил. Гуров понял это по его глазам, метнувшимся из стороны в сторону. Отлично! Смутить его уже удалось. А может, и напугать.
