| "There, my pets, there, my treasures, did they hate the nasty ditch and the prickly hedge," said Prue, folding them both in her arms, a world of meaning in her voice for her mistress, the cause of all this upset, so that Dona, her conscience stung, rose to her feet, kicking at the remains of the feast. | - Ну что, мои деточки, что, мои хорошие? Испугались этой гадкой канавы? Г адкая канава, гадкая изгородь, вот мы им сейчас! - запричитала Пру, обнимая детей и давая понять своей хозяйке, что целиком разделяет их горе. Дона поднялась, досадуя на себя за то, что устроила этот глупый обед, и резко отодвинула ногой остатки пира. |
| "Come then, let us continue the journey by all means, but without tears, for pity's sake," and she stood for a moment, while the nurse, and the food, and the children packed themselves in the coach. | - Перестаньте плакать, сейчас поедем дальше. Она отошла в сторону и остановилась, ожидая, пока нянька, дети и корзины водворятся в карету. |
| Yes, there was apple blossom on the air, and the scent of gorse as well, and the tang of moss and peat from the moors away in the distance, and surely somewhere, not too distant, over the farther hills, a wet sea smell. | Воздух был наполнен ароматом цветущих яблонь и утесника, с далеких болот долетал резкий запах торфа и мха, из-за холмов тянуло влажным морским ветром. |
| Forget the children's tears, forget Prue's grievance, forget the pursed-up mouth of the coachman, forget Harry and his troubled, distressed blue eyes when she announced her decision. | Ах, какое ей в конце концов дело до детских капризов, до обид Пру, до поджатых губ кучера, до Гарри с его заботами, до печального выражения, промелькнувшего в его голубых глазах, когда она объявила о своем отъезде! |
| "But damn it, Dona, what have I done, what have I said, don't you know that I adore you?" | "Но, Дона, черт побери, в чем я виноват? Чем я перед тобой провинился? Ведь я люблю тебя, люблю по-прежнему". |
| Forget all these things, because this was freedom, to stand here for one minute with her face to the sun and the wind, this was living, to smile and to be alone. | Какое ей дело до всего этого - главное, что она стоит здесь, подставив лицо солнцу и ветру, и это и есть та свобода, о которой она мечтала, это и есть настоящая жизнь! |
| She had tried to explain it to Harry on the Friday night, after that foolish idiotic escapade at Hampton Court; she had tried to tell him what she meant, how the ridiculous prank on the Countess was only a thwarted, bastard idea of fun, a betrayal of her real mood; that in reality it was escape she wanted, escape from her own self, from the life they led together; that she had reached a crisis in her particular span of time and existence, and must travel through that crisis, alone. |
