Собрав и выкинув остатки волос в сколоченную из дерева, стоящую в углу, мусорную корзину, я вернулся к шкафу с одеждой. Солнце уже заливало комнату целиком, а сарафаны валялись повсюду, когда, наконец, удалось обнаружить пару штанов и рубаху цвета сочной травы. Они лежали в самом тёмном и дальнем углу шкафа под грудой другой одежды, запрятанные подальше от глаз. Но одежда пришлась впору этому телу. И, удовлетворённый, я натянул на крохотные ноги пару кожаных сапожек и с некоторым нетерпением покинул комнату. Что за мир скрывался за её пределами?
Коридор, в который ступил, оказался выполнен в коричневых тонах ― привычных для деревянного материала, покрывавшего здешние стены, хотя дом и был выстроен из белого камня. Солнце пронизывало здание лучами как швейными иглами с яркими жёлтыми нитями в узких ушках. Сейчас, вероятно, время обеда и может получится успеть до его завершения. Желудок совсем слипся.
Спустившись вниз по натёртой до блеска деревянной лестнице, я поспешил в столовую, двери в которую были широко распахнуты. Внутри уже обедали две женщины. И я замешкался на проходе, разглядывая до ужаса знакомых незнакомок.
Самая старшая сестра, Айя, сидела во главе длинного стола, гордо выпрямив спину, пила своё любимое молоко с мёдом из деревянной кружки. Её смуглое лицо отличала непреложная серьёзность: густые тёмные брови сведены, рот как воплощение порядка ― прям и сжат. Свебела, средняя сестра, устроившаяся по левую руку от Айи, ломала горячий хлеб, макая его в жаркое. Голубоглазая, белокожая и светловолосая, она всегда сверкала хитрой лисьей полуулыбкой. Как будто за одним столом, решив разделить трапезу, собрались ночь и день.
Облачённые в просторные рубахи и брюки, а не сарафаны, от которых ломился мой шкаф, сёстры не вели бесед. Погружённые в личные думы, они не особо озаботились о причёсках этих утром, да и роскошными девичьими косами похвастаться тоже не могли. Выглядели как два молодых мужа при княжьем дворе, только грудь и выдавала в них женщин.
Проходя в столовую, я нервничал, но голод возобладал над страхом. Спешно переступив порог, занял место за столом ― по правую руку от Айи. Обе отреагировали на внезапный скрип стула, который я отодвинул, садясь. Прервав умиротворённый приём пищи, сёстры уставились на меня.
― Доброе утро, ― попытался откликнуться я на их взгляды и даже выдавил из себя непринуждённую улыбку.
Айя вскочила:
― Нужно срочно позвать целительницу.
