Возвращение Иржи Скалы | страница 8
Итак, все-таки университет. Философский факультет — мечта отца. Пусть хоть сын получит то, о чем отец мог лишь мечтать.
И вдруг сын, золотой мальчик, ласковый и послушный, заупрямился! Отец, мол, вечно занятый школьными делами, своим садиком и книгами, представления не имеет о реальной жизни. Сотни окончивших философский факультет с ног сбились в поисках места хотя бы внештатного младшего учителя городской школы. Сотни ходят без работы. Нет, Иржи не хочет получить такое образование, чтобы потом сесть на шею родителям. Он уже решил: его интересует авиация, он пойдет в летное училище.
Отец нервно ходил по комнате. Сын выбирает военную профессию, сын станет офицером! Эта новость вызвала не только возмущение старого учителя, но и тревогу: ведь он сам прошел окопы первой мировой войны.
Ты был неправ, отец. Я не избежал бы войны, как досконально ни изучал бы твою вожделенную философию. Скалы не из тех, кто сидит сложа руки, когда в страну врываются враги. Все равно я пошел бы воевать против них. Пошел бы, отец, и вы не стали бы удерживать меня; если бы вы знали все, вы не расстраивались бы сейчас из-за того, что я расхожусь с женой и оставляю малыша.
Как, собственно, все это началось? Началось с прихода майора Унгра в полк. Или нет… Не будь Мюнхена, не будь постыдной капитуляции, когда стало противно носить военную форму, Унгр не пришел бы в полк, значит, в основе всего был Мюнхен — позор и унижение для каждого из нас.
Голова, голова… как болит голова! И шея, и грудь, и плечи. Острая боль возникает где-то в глубине мозга.
…Итак, в полк пришел Унгр, тихий, улыбчивый, немногословный. Нескоро он сблизился с однополчанами. Да и то только с двумя, с тремя. «Холостой?» — обычно спрашивал он при первом знакомстве. Скале показалось, что Унгр сразу потерял к нему интерес, узнав, что Скала женат и у него есть ребенок. Позднее Иржи понял, в чем дело.
Откуда только получал информацию этот вылощенный, еще не старый майор авиации? С того дня, когда он впервые пригласил Иржи к себе, в квартирку на седьмом этаже большого дома, жить стало легче. Унгр был первым и единственным из сослуживцев, который мог ответить на постоянно тревоживший Иржи вопрос: что будет дальше? Нельзя же так жить! Это не армия, не служба, не труд, это разложение, полное разложение!
— Начало ликвидации нашей армии, — уточнил Унгр. — Через год сюда придет другая армия. Немецкая.
Иржи сперва чуть не расхохотался: ведь существуют западные державы, они гарантировали наши новые границы… Но тут же запнулся. Новые границы? Да разве можно верить лицемерам, которые навязали их Чехословакии?