— Скромный ты наш, — покусывая авторучку, улыбнулась Анюта. — Хочешь, обрадую?
— Когда это говоришь ты, у меня рождается подозрение, что мне приготовили гадость. Ну, говори, чем «порадовать» собралась?
— Тебя снова отправят в командировку, но, если дело завершится победой, твои бонусы составят хохлобаксы.
Он выпрямился, недовольно поморщившись:
— Значит, полечу в дружественную нам Украину? Почему я?
— Потому что Герман Евгеньевич хочет выйти к началу года с блестящими показателями.
— Наверное, поскандалю с Германом, — составил Никита прогноз на ближайшее будущее. — Только вчера прилетел…
— Лучше поучи украинский язык, больше пользы будет. По-моему, командировки в твоем положении новоявленного папаши — замечательный выход, чтобы отвлечься.
— А-а… — протянул Никита. — И ты уже в курсе. Кто доложил?
— Зачем тебе?
— Намылю морду, — заметно помрачнел он. — И применю пытки, тем самым восстановлю цепочку слухов, кто-то ведь первый кинул инфу.
Да кто кинул — тот, кто пользовался его мобильным телефоном и электронным адресом. Предположение Серафимы, что сволочь завелась у него под носом, получило статус единственно верной версии после ночных размышлений.
— «Намылю»… «морду»… Что за сленг у ведущего менеджера? — подколола его Анюта. — Но от твоего морального состояния зависит благополучие фирмы, стало быть, и мое личное. Ладно, уговорил, попробую выяснить первоисточник, а то ты примешься «мылить морды» всем подряд, еще угодишь на пятнадцать суток за банальное хулиганство, некому будет лететь в Украину.
Никита наклонился, облокотился на стол и, заглянув ей в глаза, тоном заговорщика спросил:
— Надеюсь, ты не думаешь, что ребенок не мой?
— А никто и не сомневается, зная твою любвеобильность, — в тон ответила она. — Но говорят, ты отрицаешь свое отцовство.
— Это я так, чтобы не скучно жилось нашим паукам в банке.
— Ну и зачем же делал экспертизу?
М-да, осведомленность — разведцентру делать нечего, если бы и работали так же слаженно, как собирают досье.
— А чтобы твердо убедиться, — усмехнулся Никита. — Но первоисточник слухов выясни, если тебя не затруднит.
— Затруднит, — вздохнула Анюта. — Так я же для себя буду стараться. Кстати, как тебе сыщики? Это лучшие частные детективы.
— Ты их видела?
— Мельком, когда вчера пришли. Я ведь по телефону с ними договаривалась, тебе-то подошли? По твоему лицу вижу: не очень.
— Да нет, вполне…
Диалог был прерван, в приемную зашла Олеся — заместитель управляющего банком, а банк принадлежит холдингу. Заурядную внешность Олеся умела подать как нечто идеальное, эдакое блюдо для гурманов, упаковав свой стан в лучшие тряпки и умостив зад на сиденье престижного авто. Вот у кого поучиться хватке — у Олеси, если она вцепится в кого, то, считай, пропал. Однако с Никитой промахнулась, он не любитель эмансипированных вумен, правда, Олеся не утруждала себя страданиями, переключилась на Германа. Удалось ли ей приручить его — никому не известно, если и удалось, то временно, так сказать, на один раз, да и то сомнительно. Она поздоровалась, небрежно бросив:
