Мужчина дернулся, пока Стоун говорил, а она чуть не рухнула на колени от облегчения.
— Ты знаешь, что он не заслуживает жить, Скайбрайт. Что за грехи отягощают его душу?
Убийство. Воровство. Зависть. Он завидовал. Но был и в отчаянии, сожалел.
— Может, нет, — прошептала она. — Но не мне решать, кому жить, а кому умирать.
— Тогда ты тратишь свой дар, — сказал Стоун.
— Я не выбирала этот дар. А люди могут меняться. Они могут переменить себя.
Стоун выпрямился в полный рост. Она была крохой рядом с ним, пока была в смертном облике. Он пах землей и древним лесом, и она была рада этому запаху среди затхлой вони, окружавшей их. Стены давили на нее.
— Не каждого смертного ждет искупление, — сказал Стоун. — Некоторые души запутываются так, что их уже не распутать. Они ошибаются, ранят и убивают снова и снова без сожалений. Их не изменить. Они не хотят этого. Их души не очистить, — он посмотрел на мужчину у их ног. — Ты очень долго была в смертном мире, считалась с их чувствами. Ты должна понять ценность жизней людей. Они заменимы. Жизнь глотает их, они попадают в преисподнюю, платят по своим делам и возвращаются. Но не всегда мудрее.
— Ты думаешь о них лишь плохое. Но на каждую темную душу, что я видела, найдется та, что светит ярко. Дух людей не сдается. Он сильный, — Скайбрайт чувствовала жар, что растекался по ее телу, ей было все равно, что подумает Стоун. — Ты говоришь, что взял меня под крыло из-за Опал, что тебя влечет ко мне, потому что я ее дочь, но ты восхищаешься человеческими качествами во мне. Ты плохо думаешь о смертных, говоришь, что они подвластны эмоциям, мало видят и живут без смысла, но это и влечет тебя ко мне. Смертные живут не так долго, как божества, но они чувствуют многое. Они заботятся.
Улыбка Стоуна была едва заметной, но была.
— Может, ты права. Ты многое замечаешь.
— Я была такой всю жизнь, — она судорожно выдохнула, зная, что ее сердце колотится. — Я больше не буду так делать, Стоун. Можешь убить меня, но я отказываюсь быть убийцей, — Стоун мог в любой момент забрать ее жизнь, но она не боялась защищать свое мнение. Он хотел узницу, игрушку. А вместо этого получил ту, что могла высказать свое мнение.
Темные брови Стоуна на миг приподнялись.
— Я не собираюсь тебя ранить, Скайбрайт. Я не соглашался на эту сделку, чтобы причинять тебе боль. То тебе важно узнать о своей демонической стороне, о мире кроме смертного королевства. Если не хочешь убивать злодеев, я не буду тебя заставлять.
