Он делает еще один вдох и целует меня в лоб, его слова вырываются и обретают свободу.
— Я жил с ней и ее семьей в течение четырех лет — дольше, чем с кем-либо еще. Она хотела усыновить меня, но я не желал этого. Я был для этого слишком стар. Или, — смеется он, — это был мой защитный механизм, чтобы предотвратить боль.
— Боль? — я хмурю брови.
— Да, — он сжимает переносицу пальцами. — Я никогда никому не был нужен, поэтому подумал, что это только вопрос времени, пока она больше не захочет видеть меня. Только она не отдала меня. Даже когда я покинул ее дом, она осталась со мной. Она дала мне сотовый телефон и вносила деньги на счет, чтобы мы могли говорить. Следила за тем, чтобы я не голодал, помогала мне со случайными заработками и поспособствовала получению мною аттестата.
— Она любила тебя.
— Да. Она заботилась обо мне так, как если бы я был одним из ее детей. Она до сих пор звонит мне каждые семь дней и летом на неделю приезжает ко мне в гости со своими взрослыми детьми, у которых уже есть собственные дети. И каждый год в течение этой недели у меня есть семья с детьми, называющими меня своим дядей.
Мои губы растягиваются в улыбке от нежности в его голосе, и я наклоняю голову, чтобы поцеловать его в щеку.
— У тебя есть семья гораздо дольше, чем неделю в год, — возражаю я, и наши глаза встречаются на мгновение. — Они твоя семья, и точка.
— Да, — сильные руки обвиваются вокруг меня, и он тянет меня ближе.
— Как ее зовут?
— Барбара.
— Итак, она нашла тебе работу на яхте? — спрашиваю я, желая узнать всю историю. — Что ты делал на лодке?
— Яхта, — исправляет он.
Я закатываю глаза. Не важно.
— Пока я жил с Барбарой, она воспитала во мне любовь к океану, и я обучился управлять лодками. Однажды летом она позвонила своему другу и попросила для меня работу на его рыбацкой лодке. После того, как я получил аттестат, Барбара позвонила ему вновь, и с его помощью я познакомился с владельцем и капитаном той огромной яхты. Они готовились выйти в годичный рейс по Багамским островам. Он был близок со своим экипажем и в итоге нанял меня. Это был лучший год моей жизни. Мы прошли все эти острова, а некоторые посетили несколько раз. Харбор-Айленд был одним из тех островов. И я не знаю, — он снова пожимает плечами и дарит мне одну из своих полуулыбок. — Я влюбился в это место.
— Ты нашел свой дом.
Он целует меня в лоб, прежде чем отодвинуться и посмотреть на меня.
— Ты сделала это.
Трэвис прижимается своими губами к моим, и я улыбаюсь напору его губ.
