Между тем, и у Шивы, и у Битника на руках были специальные удостоверения, которые в гоминоидных кругах так и назывались: «Путевка в Шамбалу». С этими ксивами Шива с Битником приехали в Таджикистан как члены научной экспедиции по следам снежного человека, организованной журналом «Азия и Африка сегодня». Инициатор экспедиции Игорь Бурцев, заместитель главного редактора журнала, распорядился выдавать всем желающим принять добровольное участие в сборе научного материала специальные справки от имени издательства, в которых местные власти призывались к посильному содействию работе членов специального экспедиционного корпуса. Так появились «Путевки в Шамбалу», дававшие возможность их держателям отмазываться от ментов и вообще любопытных, которых так много на Востоке. Я сам впоследствии получил такую «путевку», и она мне неоднократно помогала. Прежде всего в случаях, когда нужно было найти место в отеле или взять билет на дефицитный транспорт.
Мы с Битником прошли долину Сиёмы до конца, перешли перевал Четырех, скатились на озеро Пайрон, и потом — по долине Карадага, с заходом на озеро Тимур-дара — спустились к трассе Душанбе—Регар. Это был классический маршрут большинства экспедиций «снежников» в погоне за гулом — как местное таджикское население называет снежного человека.
Битник. С Битником и Шивой я был знаком еще по Таллинну, куда они периодически приезжали в составе пестрой хиппоидной тусовки. Потом некоторые хиппи превратились в йогов, сохраняя при этом классический «системный» вид: хайр, бороду, фенечки, серьги, амулеты. Битник — на зависть Нине Сиёминской — обладал дипломом биофака, однако его интересы в этой области знаний были мотивированы не йети, а йогой. После института Битник был призван преподавать биологию в советской школе родного Херсона. Понимая всю несостоятельность лысенковщины и ее последствий, новоиспеченный педагог решил прививать детям знания на базе проверенного веками ведического подхода, в том числе — в биологии. Вместо унылой школьной программы Битник знакомил своих подопечных со структурой чакрамов в духе продвинутой психофизиологии Ауробиндо Гхоша, предрекавшего постепенное замещение в грядущем человеке физических тленных органов нетленной световой чакроидальной субстанцией. Советская школа, понятное дело, долго такого терпеть не стала, и парень едва не оказался на скамье подсудимых. Впрочем, ему удалось уйти от репрессий, переехав из реакционной Херсонской губернии в либеральный Питер. Там Битника какое-то время продолжали преследовать неудачи, правда, уже другого порядка. В Таджикистан он прибыл словно за глотком свежего воздуха — и в прямом, и в переносном смысле этого слова.
