— И то верно. Леха, ты, как всегда, прав.
— И в 2012-м я должен быть не в тюрьме.
— Это интересно. С твоим плотным тюремным графиком это может оказаться невозможным.
— Миссия у меня есть. Золото майя со дна озера поднять в Гватемале.
— Тебе то в Гвинею срочно нужно, то в Гватемалу. Путешественник ты мой.
— Представляешь, там восемь тонн золота! Но не золото меня интересует, как некоторых, а законы, написанные на 2156 табличках, которые зеки должны поднять со дна. А то туда потянулись с металлоискателями правнуки Остапа, которые никак не могут определиться: то в бандиты из ментов, то из ментов в бандиты. А как достанем законы, — восстановится справедливость. Все будут равны перед этими законами: и судьи, и прокуроры, и следователи. Никому не уйти от ответственности.
Духовное совершенствование и покаяние — вот два критерия, которые человеческий дух приобретает в тюрьме. Эти качества очень важны для спасения мира. Не переживай, что ты здесь. У тебя есть время, чтобы приобрести то, что нужно человеку для спасения.
Я, конечно, не верила ни одному его слову. Но кукурузное зерно маис Леха посеял в моей душе. Одно мне было ясно: не все зеки — преступники против человечества, и не все преступники против человечества — зеки.
Пребывание в тюрьме стало особенно невыносимым, когда наступила весна и в тюремную форточку нет-нет да и залетал свежий весенний ветерок.
Веселая Ольга взгромоздилась на подоконник.
— Да, погодка на улице замечательная, весна, а мы здесь паримся.
— Рассказывай, что видишь?
Ольга еще сильнее подтянулась, пробуя выглянуть в окно через решетку.
— Глупый вопрос. Что вижу? Волю — вижу. Тетку — вижу.
— Какую?
— Глупую.
— Как ты определила, что глупую?
— Умные за трамваями не бегают, а эта ничего, шевелит колготками. Ну вот, не догнала. Я же сразу сказала, что глупая. Я ни за кем не бегаю, даже за мужиками. Отбегалась на ближайшие несколько лет. Семь лет до приказа.
— Семь лет до приказа? — Это новенькая продолжала разговор с Ольгой. — Я только три месяца на свободе побыла. Третий срок тянуть буду. «Семёру» дали.
— «Семёра» — это мало, полезай на верхнюю шконку. А если бы «пятнашку» — сразу на нижнюю положили бы. Жалеешь, что не «пятнашка»? Один раз — это случайность, а третий раз это что? Рецидив! — весело заключила Ольга.
Женщина продолжала лежать на шконке, Ольга по-прежнему висела на решетке.
— Дамы, вы собираетесь сегодня вставать? — обратилась она ко всем.
— Нам нее-екуда больше спешить, нам нее-екого больше любить…
