Я остановился и, когда мама подошла ко мне, уже заливался горючими слезами.
— Ну и зачем ты это сделал? — спросила она одновременно строго, понимающе и жалостливо.
Я не ответил и заплакал еще пуще. Она погладила меня по голове, и я уткнулся лицом ей в живот. А потом, отревевшись, выдал, захлебываясь, всю свою сложнейшую интригу: «Спартак»… Поздно… Вы не можете пойти… Сеанс перенесут на завтра…»
Мама вздохнула, улыбнулась, утешила меня, пожурила — а потом… Мы пошли к Дому офицеров, и она, разумеется, купила мне билет в кино, а после сделала так, чтобы кто-то из взрослых провел меня на вожделенный «Спартак» и усадил в зале.
И, знаете, некоторые сцены из того фильма остались со мной навсегда. И когда я смотрел кино второй раз, уже будучи взрослым, я понял, что все помню! Я узнаю эту ленту! Стэнли Кубрик и правда, значит, великий режиссер, что смог внедриться своим искусством даже в юный мозг бесконечно далекого ему человечка — сына противостоящего его родине офицера Советской армии из военного городка, затерянного в ростовских степях!
А сейчас я думаю (вообще-то мысль, достойная ребенка, пытавшегося сорвать киносеанс уничтожением афиш), что, может, наши с Аней неуспехи в Голливуде оттого и происходят, что судьба ополчилась на меня за надругательство над афишей «Спартака»?
Мне ее сейчас жалко — ту афишку. Ведь нынче таких не бывает. Раньше чуть не при каждом кинотеатре был свой художник, который зачастую не просто писал название фильма и расписание сеансов — изображал целые многофигурные композиции. Самые внушительные рекламы были в Москве, в центре империи: и та, которую рисовали на торце кинотеатра «Россия» (теперь «Пушкинский»), и та, что помещали на гигантской тумбе рядом с кинотеатром «Октябрь». От них захватывало дух.
Думаю, у нас в городке роль художника выполнял тогда солдатик. Он считал дни до дембеля, благословлял судьбу за то, что дала она ему умение каллиграфически выписывать буквы, и рисовал. Наверное, в качестве бонуса за его способности ему порой удавалось покемарить пару часов за сценой или сорвать поцелуй у юной библиотекарши…
Рукодельные афиши можно уверенно занести в «лавку забытых вещей». Сейчас в ходу стандартные, очень красивые, удобные, завлекательные плакаты — разработанные дистрибьюторами и креативщиками, протестированные на фокус-группах, где все служит завлечению простака: и картинка, и слоган, и имена звезд. А я иногда скучаю по тем доморощенным постерам, написанным художниками обычно в условиях жесткого цейтнота и похмелья. На них Юрий Никулин в тюбетейке похож на бандита Абдуллу из «Белого солнца», Вицин — на Суслова, а Моргунов — на Берию. Но что-то в них было бесконечно милое, не правда ли?
