Я не могла больше сдерживаться. Мои слёзы превратились в реку, и я была переполнена рыданиями. Никогда в жизни я не могла бы и подумать, что люди будут так заботиться обо мне, чтобы сделать нечто подобное. Пол ещё не закончил. Как только он произнёс последние слова, отступил в сторону. Я была слишком озабочена происходящим и гробом младенца, что даже не заметила того, что было позади него. Это было небольшое надгробие, на котором было написано:
Младенец Ноа
21 октября 2015 г.
Любим одной, важен для многих.
Я упала на колени. Тёрнер попытался поймать меня, но я оттолкнула его прочь. Я нуждалась в пространстве.
— О боже, — прошептала я. Обеими руками прикрыв рот, я почувствовала, что мои щёки были мокрыми от слёз. — Я никогда даже не думала… — умолкла я, переполненная эмоциями. Мне всё ещё не верилось, что в мире существовали такие щедрые люди или же люди, которые считали нормальным делать такие добрые дела.
Я взглянула на каждого вокруг себя, пока они наблюдали за мной. Тёрнер, Донна, Пол, Ригли, Доджер, Камден и Киган. Мейси здесь не было, но это к лучшему.
— Семья, — сказала я вслух. — Вот, что такое семья.
Тёрнер опустился на колени рядом со мной.
— Да, красавица, это семья. — Он поцеловал меня в лоб и вытер слёзы, которые котились по щекам.
— Спасибо, — прошептала я.
Киган шмыгнула носом, и Камден её обнял.
— Рассказать какую-нибудь шутку, чтобы поднять настроение? — спросил Ригли.
Доджер дал ему подзатыльник. Думаю, попытки рассмешить людей были его защитной реакцией от всего, что заставляло его чувствовать себя неловко.
— Господи, в этом районе мёртвая тишина, — проворчал он.
— Риг, подожди нас в машине, лады? — вздохнул Пол.
Мне хотелось захихикать. Я ничего не могла с собой поделать.
— Ему не обязательно уходить. Всё в порядке. — Протягивая мне руку, Ригли предложил помочь мне подняться. Тёрнер зарычал. А я взяла его за руку и встала.
— Ты моя девочка, Белль.
— Спасибо. — Просияла я. — В действительности, спасибо вам всем. Особенно вам, Донна. Я не понимаю, откуда вы знали, что нужно сделать, но вы это сделали. Я уже успела забыть, как потрясающе быть частью семьи. Ноа был очень особенным мальчиком. Я хотела, чтобы он узнал и почувствовал за свою короткую жизнь любовь. Надеюсь, он узнал. — Одинокая слеза скатилась по моему лицу.
— Без сомнения, он узнал, — сказал Тёрнер, притягивая меня в объятия.
— У вас будут неприятности, мистер, — пробормотала я ему в грудь.
— Я меньшего и не ожидал, — ответил он.
