Виктория Николаевна оставила работу, и Егор не возражал, а когда в череде домашних дел появилось свободное время, Вика вдруг решила связать мужу носки, до того не имея ни малейшего представления о ручном вязании. Носки получились после третьей попытки, и она решила совершенствоваться дальше. Егор, как же журналисту без этого, тут же нашел информацию, что вязаные шелковые чулки в Европе могли поначалу носить только очень состоятельные люди, и шведский король Эрик IV выписал себе пару шелковых вязаных чулок, стоимость которых соответствовала годовому жалованию королевского сапожника.
— Ну, Викуля, ты меня почти как короля одеваешь! — Она отмахивалась, смеясь, но продолжала вязать — сначала шарф, потом пуловер, потом кофту, пончо, и остановиться уже не могла. Это занятие на удивление помогало ей выразить свою индивидуальность. Сначала она задумывала образ, подбирала фактуру и пряжу, рисунок, и была довольна каждой законченной вещью. Нынче Виктория Николаевна приноровилась вязать крючком, и черная шаль, узоры которой уже можно было сложить в рисунок, ей тоже нравилась.
— Мальчики! Если что надо, зовите.
Но «мальчики» уже ее не слышали, потому что говорили сами, причем довольно громко, эмоционально.
— Да мы сами виноваты, что молодежь такая инфантильная! — убеждал товарища Егор. — К нам приходят журналисты, которые только и могут, что складывать тексты, людьми их быть не научили!
— А зачем им быть людьми, твоим журналистам? Им только текст написать, сорвать одномоментный куш, а дальнейшая судьба человека их не интересует. Таково новое поколение журналистов.
— Твою молодежь это сильно интересует?! Вы ведь только сажаете, а профилактикой никто не занимается.
— А вы пишите об этом, мнение формируйте!
— Издеваешься? Да мы хоть сотни компьютеров сломаем при написании подобных текстов, вы на них разве внимание обратите? Отмахнетесь от нас, как от назойливых комаров!
— Укусить вы успеете! Зачем твоя журналистка со следователем нашим сцепилась, выделываться начала? Ей, видите ли, надо побыть на месте происшествия, вопросы начала следователю задавать!
— Это ты о ком? — спросил Егор Петрович, хотя сразу понял, что речь идет о Юльке Сорневой.
— Заурский, не включай «дурака»! Все ты понял.
— Ты тоже пойми, дорогой друг Валерий Сергеевич, девчонка пришла на завод, в цех на интервью, а тут — убийство, информацию о котором она пропустить не может, а твой следователь, вместо того чтобы ей помочь, поговорить с ней, как с партнером, начал «начальника включать»!
