— Стало быть, наши пути разошлись, — сказал Эомер. — Он пропал. Мы должны ехать без него, и надежда наша теперь еще слабее.
Медленно проехали они через невысокие заросли вереска, больше не разговаривая, пока не приблизились к королевскому шатру. Мерри увидел, что все готово и что не забыли и про него. Рядом с королевскими покоями была установлена маленькая палатка. Здесь он сидел в одиночестве, пока люди сновали, совещаясь с королем и выполняя его приказы. Наступила ночь, вершины гор на западе увенчались звездами, но восток был черен и мрачен. Строй камней терялся из виду, но за ними, чернее ночи, возвышалась огромная тень Двиморберга.
— Тропы Смерти, — пробормотал про себя Мерри. — Тропы Смерти? Что все это значит? И все они покинули меня. Все ушли навстречу судьбе: Гэндалф и Пиппин — воевать на Востоке, Сэм и Фродо — в Мордор, Скороход с Леголасом и Гимли — по Тропам Смерти. Но, я думаю, скоро придет и наша очередь. Интересно, о чем они говорят и что собирается предпринять король? Ведь отныне куда он, туда и я.
Лишь теперь он вспомнил, что очень проголодался, и отправился посмотреть, не испытывает ли в лагере кто-нибудь того же самого. Но в эту секунду пропела труба, и его пригласили к королевскому столу.
Внутри павильона часть пространства была отделена занавесями и устлана шкурами. Здесь стоял небольшой стол, за ним сидели Теоден, Эомер, Эовин и Дуинхир, вождь Хэрроудейла. Мерри остановился возле короля и ждал. Старый король, очнувшись от глубокой задумчивости, заметил его и улыбнулся.
— Мастер Мериадок, — сказал он, — вы не должны стоять: пока я в своей земле, вы должны сидеть рядом со мной и веселить мое сердце рассказами.
Слева от короля для хоббита было оставлено место, но никто не вспоминал о рассказах. Большую часть времени ели и пили в молчании, пока наконец, набравшись храбрости, Мерри не задал мучивший его вопрос:
— Дважды, повелитель, слышал я о Тропах Смерти, — сказал он. — Скажите, что это такое? И где Скороход — я имею в виду Арагорна, — куда он ушел?
Король вздохнул. Все молчали. Наконец заговорил Эомер.
— Мы не знаем, и на сердце у нас тяжело, — сказал он. — Что же касается Троп Смерти, то вы сами их видели. Нет, я не произнесу ни слова о дурных предзнаменованиях! Дорога, на которой мы попрощались, ведет к двери, там, в Димхолте. Но никто не знает, что лежит за дверью.
— Никто из ныне живущих, — сказал Теоден, — но в старых легендах, которые теперь вспоминают редко, кое-что говорится об этом. Если легенды, дошедшие до нас от первых сыновей Эорла, не лгут, то за дверью под Двиморбергом тайный путь под горами ведет к какому-то забытому холму. Но никто не осмеливается пройти по нему с тех пор, как Балдор, сын Брего, вошел в дверь и не вернулся. На пиру, который давал Брего, освящая завершение постройки Медусельда, Балдор, выпив полный рог, произнес необдуманные слова похвальбы — и никогда больше не вернулся к высокому старцу, чьим наследником он был. Говорят, мертвецы Белых Гор охраняют путь и не позволяют живым ступать по нему. Иногда они выходят из двери, как тени, и спускаются по каменной дороге. И тогда люди в Хэрроудейле плотнее закрывают двери и окна и замирают от страха. Но мертвые выходят лишь изредка, во времена больших испытаний и наступающей погибели.
