— Я думаю, Виталий Аркадьевич, что майор Кочергин прав, — ответил Гутонин, склонившись над картой, — ход неожиданный, но чрезвычайно эффективный! Поэтому считаю необходимым как можно скорее связаться с руководством партизанского соединения и предупредить их!
— Хорошо, так и сделаем! А вам еще раз спасибо, товарищ майор! — Доренский крепко пожал Артему руку. — Отдыхайте!
— Слушаюсь! — отдал честь Кочергин, развернулся через левое плечо и вышел в коридор.
Пропустив возвращавшихся с перекура командиров, он не спеша направился в противоположную сторону, фальшиво насвистывая только одному ему понятную мелодию…
* * *
…Покинув штаб, майор Кочергин вздохнул полной грудью. После спертого воздуха помещения здесь, на улице, совершенно по-особенному пахло весной. Артем опустился на лавочку и блаженно прищурился, подставив лицо мягкому ласковому свету теплых солнечных лучей.
«Хорошо-то как! — подумал он, медленно погружаясь в легкую обволакивающую дрему. — Будто и нет этой проклятой войны! Сидел бы так час, день, год! Просто бы сидел и все!»
Чтобы не заснуть, Артем размял папироску и закурил, но потом вновь прикрыл веки, словно отгораживаясь от суровой жестокой действительности, и предался воспоминаниям: «А ведь я уже и не помню, когда просто так смотрел на солнце! Наверное, лет двадцать назад в нашем дворе на Арбате! Там еще под окнами верстак деревянный стоял, на котором летом сосед ночевал, если тепло было. А днем он постоянно что-то чинил или дочке игрушки мастерил, если в запой не уходил. Как же его звали, соседа-то? Федор Антипович, кажется, или Антонович. Нет, точно, Антипович, жаль, фамилии не помню! — Кочергин сделал глубокую затяжку и стряхнул пепел на траву. — Хороший был мужик! Всегда куревом угощал, никому не отказывал. Он еще, когда напивался, частенько до дома дойти не мог. Ложился прямо на тротуаре и спал, а жена приходила, вставала рядом и терпеливо ждала, пока он проснется. Потом они всей семьей куда-то уехали, а верстак остался…»
Осторожное прикосновение к его руке заставило Артема вернуться к сегодняшней реальности. Он поднял взгляд и увидел рядом с собой совсем юную девушку-санинструктора с большой медицинской сумкой, перекинутой через плечо.
— Вам плохо, товарищ майор? — В голосе девушки звучали неприкрытая тревога и сочувствие.
— Почему вы так решили? — удивился Кочергин, вставая, и машинально поправил на голове фуражку.
— У вас глаза были закрыты, как у спящего человека, а кисть при этом очень странно дергалась! Я испугалась, решила, что это судороги и требуется помощь!
