— Да ну тебя, Тенька… Начиталась своих книжек! Совсем мне голову заморочила… Мало ли одиноких стариков!
— Мало. Таких мало. Там написано: один случай в несколько столетий.
— Правда, немного, — вздохнула Светлова.
— И надо же такому, Ань, было случиться, чтобы он нам как раз и достался!
Светлова натянула тонкий свитер и вышла на улицу. Ноги сами собою привели ее на Якиманку.
Точнее, привела ее туда, по всей видимости, глупая голова, не дававшая этим ногам покоя.
Соседка Роппа отчего-то ее появлению уже нисколько не удивилась. Может быть, она даже обрадовалась, что кто-то разбавляет ее одиночество в этой пустынной огромной квартире?
— Давайте чаю попьем, — предложила она.
— Светлана Дмитриевна… — Аня отпила глоток из фарфоровой синей чашки. — Вы его давно знаете?
— Я? Всю жизнь.
— Всю жизнь?
— Когда я родилась, он уже тут был, этот старик.
— Ну, тогда-то он еще, верно, не был стариком? Когда вы родились, он наверняка выглядел помоложе… — поправила Светлова женщину, которой на вид было не меньше шестидесяти лет.
Светлана Дмитриевна рассеянно потерла виски.
— Он — не был стариком? — переспросила она.
— Ну да…
— Знаете, — растерянно сказала она. — Он всегда был стариком, сколько я себя помню. И всегда выглядел одинаково — как будто его законсервировали. Он всегда был стариком, понимаете? А люди старшего поколения, которые тут прежде жили, говорили, что он и до них тут был, в этой квартире.
«Ну и квартирка… — подумала Светлова. — Прямо как у Кокушкиного моста — вместе «с титюлярным советником…»
— У него есть дети?
— Нет.
— Внуки?
— Нет.
— Родственники какие-нибудь есть?
— Да нет же!
— Никого?
Светлана Дмитриевна отрицательно покачала головой.
— Вообще?
— Вообще.
— Как же так?
— А так… — Светлана Дмитриевна вздохнула. — Наша соседка из комнаты справа, тетя Маня — царствие ей небесное! — мне как-то говорила… Ну, когда я еще маленькой девочкой была… Говорила, будто бы Ропп хвастал ей, что у него есть фамильный склеп, а там после тире ничего нет.
— После какого тире?
— Ну, какого… Знаете, на памятнике могильном есть дата рождения, потом тире, а потом дата смерти.
— Так вы хотите сказать…
— Да… это я и хочу сказать. Мы в детстве туда на кладбище ходили. И, знаете, это правда.
— Может, ошибка какая-то?
— Может. Только какая?
«Тоже, что ли, на ошибку в генном механизме намекает?» — подумала Светлова.
— А где этот склеп? — поинтересовалась Аня.
— Где? На кладбище, конечно.
— Да на каком?
— Ясно на каком — на Даниловском!
