— Думаю, что да, — сказал тот и погрузился в мрачное молчание, вытирая постоянно потеющий лоб.
Затем что-то еще пришло ему в голову, и он собрался было снова задавать вопросы, но тут дверь распахнулась, и в комнату влетел Маттсон.
— Прошу прощения, босс. Но у меня есть новости.
— Приятные, надеюсь?
— Боюсь, что плохие, босс, очень плохие, — сказал Маттсон, переводя дыхание. Все с тревогой ждали. — Его имя Марк Эндрью.
— Кто это? — спросил босс.
— Человек из ФБР — это он был в больнице с Колвертом, а не Стеймс.
— Начните-ка с самого начала, — сказал босс, закуривая новую сигарету.
Маттсон сделал глубокий вдох.
— Я был у жены Стеймса, пришел к ней выразить соболезнование, и она рассказала мне, как Стеймс провел тот вечер, вплоть до муссаки. Она меня и вывела на Марка Эндрью. Я засек его и в последние сорок восемь часов ходил за ним по пятам. У себя на службе он числится в двухнедельном отпуске, но для отпускника он очень странно проводит время. Я видел его в штаб-квартире ФБР и в близлежащем ресторане вместе с докторшей из больницы Вудро Вильсона. И еще он шныряет повсюду в Сенате.
Сенатор вздрогнул.
— Эта милая докторша дежурила накануне той ночи, когда я покончил с греком и с тем черным.
— Значит, они все знают, — быстро сказал босс. — Но тогда почему мы еще здесь?
— Поспешный вывод… Похоже, никто ничего не знает. Ни ФБР, ни Секретная Служба.
— Почему же Эндрью занимается этим делом?
— Я думаю, что он тоже практически ничего не знает, — ответил Маттсон. — Так, бродит в потемках. Возможно, чего-то там он услышал от грека-официанта и стал работать на свой страх и риск, а это не в практике ФБР.
— Не вижу логики, — сказал босс.
— Правила ФБР предписывают действовать в паре или втроем, так что тут должна была бы вертеться дюжина парней, — пояснил Маттсон. — Даже если бы их было всего шесть или семь, я бы обязательно что-нибудь услышал, хотя бы от кого-нибудь из моих знакомых.
— Кто-нибудь упоминал дату в присутствии грека? — нервничая, спросил сенатор.
— Не припоминаю. Но в любом случае есть только одна возможность быть уверенным, что они ничего не узнают, — сказал босс.
— Какая? — спросил Маттсон.
Босс помедлил, закурил еще одну сигарету и сказал:
— Убрать Эндрью… Да, да! Если расследование ведется, они изменят завтрашнее расписание президента. Мы это увидим и сразу же разъедемся далеко и надолго! Им не добраться до нашей теплой компании…
Босс повернулся к неудержимо потевшему сенатору.
