— Да, вот и очки солнцезащитные, — аккуратно поднял их с земли и посмотрел на солнце через толстые стёкла очков, один из полицейских, — так, это, она, что почти слепая была? — спросил он, не обращаясь ни к кому.
— Почему была? — встрепенулся Валерий.
— Проедемте с нами, там и разберёмся что и почему, — другой полицейский предложил ему сесть в их автомобиль.
Некоторое время, Валерий сидел в фойе управления, нервно думая, как неудачно вышла первая встреча с любимым городом, после долгой разлуки. Но вот его провели в кабинет начальника управления внутренних дел.
— Оставьте нас, — приказал полковник, сидевший за столом и рассматривающий документы Валерия, — садитесь, — кивнул он на свободный стул.
— Ну, что так и будем в молчанку играть? — не поднимая головы от стола, серьёзно спросил он у него.
— Не понял? — Валерий удивлённо посмотрел на полковника.
— Валерка! Колосов! Ты, правда, меня не узнаёшь? Или со страха всю память отбило? — полковник встал из-за стола и, открыв объятия, подошёл к Валерию.
— Ёлки-палки Дрон? Грек это ты? — Валерий встал, и внимательно вглядываясь в лицо полковника, старался угадать в нём знакомые черты своего лучшего друга детства Андроникоса Аманатидиса.
После продолжительных объятий и восклицаний, друзья решили встретиться позже, обмыть встречу и вспомнить детство в нормальной мужской обстановке.
— Не переживай так Валер. Чую, ты здесь не причём. Ты езжай, а мне доложат, кого и как сильно ты задавил, — шутил Дрон, — твою машину уже пригнали. Ну, ты и франт, америкашка, чёртов.
— Дрон, держи меня в курсе. Когда можно зайти проведать, узнать что с ней, кто она, где живёт.
— Всё, Валера, замётано. Вечером в «Планете», не забыл, где находится? Все справки вечером. Всё узнаю, сразу доложу.
На том и расстались. Валерий заставил себя сесть в машину и ехать дальше. Немного тряслись руки. Сказалось усталость от долгой дороги и волнение от пережитого.
Подъехав к дому бабушки, настроение у него совсем пропало. И без того старенький дом, казался серым, маленьким и невзрачным гнёздышком. Покосившееся крыльцо, ощерилось страшной улыбкой поломанных ступеней. Постояв у калитки, Валерий пошёл к соседскому дому. Там жила подруга бабушки — Капа. Та, увидев в окно чужака, уже спешила ему навстречу.
— Не продаётся! Дом не продаётся! — кричала она, шаркая старыми туфлями по разбитому асфальту и вытирая мокрые руки о старенький передник.
— Баба Капа, здравствуйте! Не узнали? Это я Валера, — он взял за плечи маленькую чуть сгорбленную возрастом старушку.
