Просил нарисовать план. Долго сверял его со своим, потом не спал ночами, роясь в каких-то справочниках, а наутро советовал ей, где искать в следующий раз. И почти всегда там что-нибудь находили.
Поезд прибыл в Одессу рано утром, часов в пять. Сезон уже закончился, поэтому такси поймать было трудно. Наташа почему-то очень боялась ехать домой. Просто не могла представить, как она войдет в пустой дом, где на столе будет стоять гроб. И этот шум прибоя… Обязательно должен быть шум прибоя. Наташа была уверена, что на море сегодня будет шторм.
Но все оказалось совсем не так. На море был полный штиль, а в доме — полно народу. Бывшая жена отца, Татьяна Ивановна, ее сестры с мужьями, еще какие-то люди, которых она помнила смутно. Но ее узнали все. Сразу подвели к гробу и оставили одну.
Наташа долго стояла у двери, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь подойти. А когда наконец решилась, то увидела, что в гробу лежит какой-то чужой человек. Она уже хотела даже крикнуть, что тут какая-то ошибка… Только потом увидела родинку на правой щеке и маленький шрамик на подбородке. Надо же, она и не думала, что смерть может так сильно изменить человека…
На следующий день были похороны. Зачем-то притащили священника, хотя отец никогда не был верующим. Тот долго и неразборчиво читал молитвы, строго погладывая на окружающих.
Потом Гроб заколотили, погрузили в маленький автобус и долго тряслись по разбитой дороге на кладбище. Зарыли быстро, как будто украли и хотели спрятать. Суетливо побросали на могилу жиденькие букеты и потянулись обратно к автобусу.
— Ты идешь? — спросила Татьяна Ивановна, заметив, что Наташа не двигается с места.
— Да-да, я сейчас, — ответила она. — Вы подождите, я быстро.
— Конечно, конечно… Хороший был человек. — Женщина постояла еще немного и тоже ушла.
Наташа осталась одна. Не хотелось, чтобы другие видели, как она плачет…
Когда все съели и выпили, когда почти все разошлись, предварительно чмокнув Наташу в лоб и сокрушенно покачав головами, Татьяна Ивановна, убирая со стола, сказала:
— Завтра зайди к нотариусу, он приходил еще вчера. Отец завещание какое-то оставил. Дом, книги, ну и все такое.
— Хорошо.
Заснуть Наташа так и не смогла. Перемыла всю посуду, убрала в комнате, постирала скатерть, которую сильно залили вином на поминках, потом пошла в отцовский кабинет и долго копалась в его записях. С самого детства она была уверена, что есть у отца тайный, секретный дневник, в котором точно указано, где искать на Ольвии храм и театр. И это важное открытие докажет матери, что не зря он всю жизнь прокопался в песке и в старых пожелтевших справочниках, не зря возился со своими камешками и черепками.
