Я молча слушала разговор Марты с невидимым собеседником, и гадала, куда можно спрятаться в таком небольшом помещении.
— Валерьяныч, срочно нужна твоя помощь, — тарахтела девушка, — просто не представляешь, как я, млять, опростоволосилась. Сказать кому, сдохнут со смеху. А мне вот поржать уже и не хочется, потому что адски болят нос и губа. Я разбила и то и другое, но знал бы ты как! Ладно бы долбанулась темечком о переборку. Или пока работала в паре с Кузьмой, по запарке покалечилась в грузовом, так нет же, в куклу впечаталась!
— Милая девочка, я же просил и не раз, свою личную словарную помойку оставлять за пределами моего кабинета, — неожиданно услышала я мягкий, прямо таки бархатистый голос. Моргнув, повернулась на звук и поняла, где прятался хозяин отсека. Он находился за отъехавшей в сторону панелью, в небольшом помещении. Там же стояли две капсулы искусственного поддержания жизни, достаточно объемные штуковины, занявшие практически все пространство.
Потирая руки, Лев Валерьяныч, как назвала его Марта, вышел к нам навстречу. Я никогда не видела таких старых людей. То есть, держался он молодцом, крепенький и подтянутый мужчина лет шестидесяти на вид. Зная о возможностях современной медицины от медика со «Звезды», я смело докинула ему еще тридцатник. Люди научились продлевать свою жизнь в среднем до ста двадцати, но выглядеть слишком молодо после определенного рубежа им все же не удавалось. Только куклы с возрастом почти не менялись. Я решила, что нужно потихоньку узнать о том, как долго люди считаются дееспособными, ведь судя по всему, этот очень долго занимал должность, и уходить не собирался.
«Старые волки не променяют свое корыто, даже на лучшую из нор» — говаривал мой прежний капитан, имея в виду, что рожденные для космоса дохнут от тоски, сидя на планете. Смысл его слов стал понятен мне недавно, когда я неделю прожила в дешевой гостинице космопорта.
У Льва Валерьяныча было морщинистое добродушное лицо, но он не выглядел улыбчивым, как Марат и не жестикулировал, как Бус. Темно карие глаза смотрели внимательно, придирчиво, как будто оценивали мой потенциал. Обычно, за таким взглядом прячется недюжинный ум. Старик кротко улыбнулся и подошел к Марте, которая чувствовала себя дома. Она активно устраивалась в эргономичном кресле-цветке, выросшем по ее приказу из пола. Девушка ерзала, пытаясь сесть то так, то эдак, выдавая в себе беспокойную натуру. Не чувствовать комфорта на кресле, которое учитывает все параметры и особенности тела действительно трудно.
