...
За маской анонима скрывались теперь не одиночки, но хакерские общества, очень сплочённые, надо сказать, общества, в сердцевине которых – опять-таки с большой долей вероятности инкогнито для рядовых членов – находился ментальный гигант. Гений своего места. Реже – два.
Нужны им были специальные знания? Или им достаточно было обладать ненаправленной ментальной энергией, расходящейся, как лучи в пространство? Конечно, как лучи в пространство нельзя было: нужны были очень специфичные знания. Поэтому-то такие люди были величайшей редкостью.
Рассказы об их существовании приравнивались к мифам. Что-то вроде такого: мой друг знал парня, который видел парня, брат которого был таким парнем. На самом деле почти никто этих парней не видел, точнее, почти никто не мог знать точно, является ли человек "ментальщиком" за исключением посвящённых: у обществ было множество степеней защиты.
...
Система – так или иначе – порождает своего антипода.
Система – всегда – представляет его воплощением зла.
Иногда – так и бывает, если только можно представить зло больше, чем сама Система.
Но бывает и по-другому: случается так, что пресловутый антипод – единственная весточка добра от ещё живых людей – миру.
Солдаты системы – всегда мертвы.
Солдаты антипода – всегда живы.
Это принципиально.
Окин ни в чём не обвиняли. Система до сих пор боялась признаться самой себе, что один из её антиподов, с которым она думала, что уже справилась, возродился. Система понимала, что противник пока слаб, и хотела уничтожить его во младенчестве.
Окин была виновата в том, что её подозревали в связях с другими подозреваемыми.
Система ничего не могла доказать. Признать, что её собственные методы стары и не применимы для борьбы с новорожденным (или восставшим из пепла) антиподом, означало убить самою себя. Так как солдаты системы мертвы, то они не могут придумать ничего нового – всё, что они знали о живом мире, откуда изначально происходили все, они узнали давно, когда были живы.
Система не может измениться качественно, поэтому она предпочитает думать, что не хочет меняться.
Система всегда убеждена в своей правоте.
Общества постоянно менялись и не могли иначе. Это был принцип их существования. По большей части они были неуловимы для системы.
Чтобы выйти из тюрьмы нужно проявить конформность – протянуть руку одному из слуг системы, например, адвокату.
Окин не хотела проявлять конформность. Система и так бы её вскоре выплюнула (Окин бы у неё в горле застряла). Окин собиралась ждать.
