— Говорили. Постарайтесь не отвлекаться на посторонние факты.
— Всё может иметь значение. Продолжаю. Но как это можно было подгадать к моменту появления Бехтерева? Ведь мы твёрдо решили, что его слова — правда, следовательно, он не мог ждать снаружи, пока я появлюсь из дверей. И потом, что мы сделали вместе с Федотом? Задержали Бехтерева. Какая в этом польза для того, кто потом взял алмаз из шкатулки?
— Но когда Бехтерев ворвался в дом, алмаз ещё не привезли? И что было бы, если он сразу проник в дом?
— Уж коли князь Вышатов не выгнал его после потасовки на лестнице, то он, наверняка, не выгнал бы его и из бальной залы. Значит, Бехтерев дождался бы, когда привезут алмаз в зале вместе со всеми, а не на кухне, и всё равно сделал бы свое дело. Только Ипполит не получил бы вторую порцию синяков, Дарья и Дуняша не дрожали бы от страха на кухне, и мне не пришлось бы лететь из тамбура в зал с подносом в руках.
— Скорее всего, вы правы. А ваше участие в попытке дать Бехтереву лекарство?
— Тут уж совсем не может быть постороннего влияния. Я сам подошёл к Брюсову и спросил, где поручик. Правда, Брюсов пошёл со мной, но он первый и ушел из кухни. И дальше я сам предложил попробовать дать Бехтереву успокоительное, попросил Дарью показать, где в доме аптечка, так что никто на меня не влиял, если только не брать в расчёт возможность гипноза или что-то ещё в этом роде. Но, главное, какой результат моих действий? Приходится признать, что нулевой. Если бы меня не было на лестнице, не было бы на кухне, все равно Бехтерев сделал бы то, что сделал. Моё присутствие ни на что не повлияло, за исключением небольших деталей.
Кромов согласно покивал головой, но потом снова стал спрашивать меня о тех или иных мелочах, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Энергия из него била через край, а о возможности неудачи он даже и думать не хотел. Меня же постепенно охватывало отчаяние. Казалось, что мы стоим перед кирпичной стеной и стараемся разбить её деревянной палкой. С какой бы стороны мы не подходили к той или иной ситуации, какие бы хитроумные варианты для связи событий не придумывали, не находилось ни одной правдоподобной причины для моего присутствия на балу, которая была бы необходима для похищения алмаза. Таким же образом мы разобрали поведение Федота Олсуфьева и с таким же результатом… Мы молча уставились на огонь.
— Может, дата в моем приглашении просто случайность и не имеет отношения к делу? — осторожно спросил я. — Строить разные версии можно до бесконечности.
