— Не более чем других.
— Он — славный парень, хотя и гуляка, и знакомы мы с ним очень давно.
— Согласен. Мне не хотелось бы, чтобы похитителем был он. Но в расследовании мы должны опираться на факты, а не на эмоции.
— Согласен. И что же дальше?
Кромов, опершись о подлокотник кресла, сосредоточено посмотрел на огонь в камине. Мне показалось, что он проговаривает про себя разные версии, губы его чуть шевелились, наконец, он тряхнул головой и, навалившись на стол, наклонился в мою сторону.
— Тогда всё зависит от вас! Как я ни думаю, не нахожу никакого решения. Думайте, зачем могло быть нужно ваше присутствие. Давайте проговорим ещё раз все ваши действия с того момента, как вы приехали на бал. Вспомните всё, что делал Федот Олсуфьев. Но главное, вы. На основании фактов мы можем утверждать, что дату в вашем приглашении похититель поменял специально, значит ваше, именно ваше, присутствие на балу в этот день было ему необходимо. Вспоминайте Важин, вспоминайте всё! Что вы сделали, сказали, что сказали вам, особенно люди из числа подозреваемых.
Я задумался, для начала, просто стараясь осознать, что мне сказал Кромов. Мое присутствие было необходимо для преступника, я сделал что-то, что нужно было для кражи алмаза? Невероятно! Почему нужен был именно я, а не кто-либо другой. И кто из компании наших подозреваемых мог знать меня настолько хорошо, чтобы какие-то мои возможные действия учесть в своем коварном плане?
Князь Вышатов? Он, конечно, знал меня в лицо, но как показали события сегодняшнего дня, даже не помнил моего имени, что и не мудрено. Перед ним на балах мелькали сотни, офицеров разных званий и родов войск, и я был только одним из многих, и не более того. Моя специальность, тоже не придавала мне особой уникальности, на балах я встречал нескольких своих коллег.
Брюсов и Ипполит? Ещё маловероятнее. С ними я до сегодняшнего дня вообще не был знаком. Приходя на приёмы в Набережный дворец, я встречал Брюсова и пару раз видел секретаря, но мы с ними даже не разговаривали. О Дарье и Дуняше и говорить нечего. До сегодняшнего дня я не догадывался об их существовании, думаю, и они о моём тоже.
Дормидонтов, Олсуфьев, Уваров, Гриневский? С ними я был знаком. С Дормидонтовым мы уже несколько лет встречались в клубе, и о всех делах фонда я узнавал, главным образом, от него. С Федотом, помимо клубного знакомства, мы вместе служили. С Уваров и Гриневским я практически не встречался. С Уваровым столкнулись один раз за игрой на бильярде, о Гриневском я пару раз слышал в разговорах своих знакомых и увидел я его толком только сегодня. Но если один из них был преступником, я не видел ни одной причины, чем бы я мог быть полезен при краже. Свои соображения я изложил Кромову.
